Крутой приз
Шрифт:
– Как? И они тоже? – удивился кадровик. – Зачем нам нужны лишние конкуренты? Мало того, что отбивают самую красивую девушку, глядишь, еще и Тойоту из-под носа уведут. Нет, так я не согласен. За борт их, пока не поздно!
– А где же банковское гостеприимство?
– А мы по капиталистическому принципу, человек человеку – волк!
Видно было, что кадровик обиделся на Лизу. Но ей было абсолютно все равно, что он думает. Танцы продолжались до глубокой ночи. Лиза светилась от счастья. Позже появились Красняская и Семигига и Васька Кот, но Цезарь вместе
– Цезарь губы помазал! Кто теперь будет отчитываться?
– А нам какое дело!
– Хозяева разберутся!
– Лишь бы конкурс не отменили!
– Не забивай голову!
Ничего нельзя скрыть в маленьком коллективе. Лизино упорное стремление быть все время рядом с музыкантом явно бросалось в глаза окружающим. Ее подковырнул Федя Галушкин.
– А он на тебя и не смотрит! Мне кажется, девки набаловали его!
Лиза вспыхнула алым цветом.
– Креститься надо, когда кажется.
Васька Кот, стоящий рядом, злорадно расхохотался.
– Артисты будто медом помазанные. Ты посмотри, наши роем вокруг них вьются. А Лизавета, а Лизавета… Елизавета, что с вами случилось?
– Влюбилась!
Пароход оставлял за собой километр за километром, приближаясь к той заветной точке, где намечена была стоянка. Место это называлось – Красный Куст. А вечер катился по собственным накатанным рельсам. Где-то в час Егор сказал, что идет спать.
– Вас проводить? – спросил он Лизу, – или вы остаетесь!
– Иду!
У нее екнуло сердце. Вдруг он захочет ее обнять или предложит подышать на верхней палубе. Она на все была согласна. Но Егор сыто улыбался и засыпал на ходу. Единственное, что он сделал, так это еще раз уточнил, когда начнется конкурс.
– После совещания!
– Выспаться успею!
Лиза была разочарована, но одновременно и довольна. Она мысленно посматривала на Егора, как на свою еще не приватизированную собственность и была рада, что он возвращается к себе в каюту один. Засыпала она тревожным, но счастливым сном.
Глава 8
Собрание пайщиков
Крепок бывает молодой сон. Когда Лиза проснулась утром, первое, что она сделала, выглянула в иллюминатор. Пароход спокойно стоял невдалеке от берега в небольшом заливчике. Противоположный видимый берег упирался в обрыв заросший поверху густым лесом. Ночного тумана и в помине не было.
– Тишина. Слышно, как поет жаворонок. Залив сочно усиливал звуки и порой начинал насмешливо их повторять. Широкое пространство воды свежо и влажно пахнет большой душистой водой и чистотой. Красиво!
Она вспомнила непонятное ночное происшествие глухие звуки в тумане и подумала, что оно могло ей ночью привидеться.
Лиза быстро собралась и вышла на завтрак. Она поискала глазами Егора, но его нигде не было. Банковский народ медленно подтягивался. Лица были помятыми и сонными, и только кое у кого влажно блестели глаза. Похмелиться наверно успели. За столом собрались почти все руководство
– Во сколько начало собрания?
– В девять тридцать!
– А где Цезарь, еще спит?
Краснянская и Семигина многозначительно переглянулись. Васька Кот закашлялся. Демьян Петрович оглядел стол строгим взглядом.
– Что, до самого утра были посиделки?
В это время появился начальник охраны Муромец, склонился к Ваське Коту и что-то зашептал. У того испуганно забегали глаза.
– Что за тайны Мадридского двора, говори громче! – приказал Демьян Петрович. Однако Муромец не стал оглашать громкоговорителем принесенную весть и склонился к председателю совета директоров. Лиза расслышала, что он сказал:
– Цезаря нет в каюте!
– То есть!
– И на пароходе нет!
– А где же он?
Вопрос повис в воздухе. У сидящих за столом кусок застрял в горле. Они недоуменно смотрели на начальника охраны. Это его обязанность охранять и знать, где в данный момент находится директор банка. А он не мог ответить на такой простой вопрос. Прокол был его.
– Ищем! – все что смог он ответить, – но вы пока об этом никому не говорите.
– Говори, не говори, а через полчаса ему докладывать! – сказал Демьян Петрович, – или ты что-нибудь другое думаешь, похуже.
Муромец недовольно покосился на свое протеже Лизу и сказал:
– Вчера я сам, вы же знаете, проводил вас и его до каюты и он лег спать. Моя каюта рядом. Один ключ на всякий случай у меня, второй у него. Выпил он не так чтобы и много.
– Да уж! – подтвердил Демьян Петрович таким тоном, что его слова можно было истолковать двояко.
– Я сам каюту закрывал, – сказал Муромец.
– Значит, хорош он был.
– Да не так чтобы очень, – встал на защиту директора банка Муромец, – он не больше вас выпил.
– Слабак он против меня… Ты дело говори!
– Я думаю, что его нет на пароходе!
– Мы это уже слышали!
– Надо милицию в известность поставить! – вмешалась в разговор главбух Семигина.
– Не надо! – сказала замша Краснянская, до этого делавшая вид, что разговор ее не касается. Она отложила в сторону чайную ложечку, которой размешивала сахар.
Теперь все внимательно и напряженно смотрели на нее и ждали объяснений.
– Он мне полчаса назад позвонил на мобильный и сказал, чтобы начинали без него.
– Откуда позвонил? – накинулся на нее ястребом Муромец.
– Не знаю!
– С какого телефона?
– Не знаю, он не высветился.
– А что еще сказал?
Краснянская заволновалась, замельтешила.
– Да говори ты, что ты тянешь кота за хвост, – зло смотрел на нее Муромец.
– Это личное!
Ее заявление вызвало кривые ухмылки. Директор банка Цезарь, был лет на десять моложе Краснянской.
– Сейчас не до личного! – успокоил ее Демьян Петрович. – Иначе придется вызывать милицию.