Крутой приз
Шрифт:
– Жаль, что не догадались учредить более мелкие призы, за вторые и третьи места.
– Например!
– Мотоцикл Хонду!
– Да он дороже твоей Тойоты!
– Но по размерам он ведь меньше!
Женская логика, говорят, железная.
– Будем уловы у всех взвешивать? – спросил Демьян Петрович. Федя стоял рядом с ведром.
– Вы не смотрите, что рыбешка мелкая, она еще побольше сомов потянет.
Раздались скептические смешки.
– Свинца наверно в нее натолкал.
Федя растерянно оглянулся.
– Не могли раньше подсказать.
– Можно
Однако расстроенное лицо Федора Галушкина говорило само за себя. Не догадался. Демьян Петрович пригласил себе в помощницы Лизу.
– Пусть взвешивает Елизавета, у нее рука легкая.
Рыба из ведра перекочевала в весовую чашку. Улов Федора Галушкина потянул на три с половиной килограмма.
– Совсем даже неплохо!
– Затем в чашку весов положили сома музыканта Егора. Сом давно почил в бозе. Хвост и голова у него свисали в разные стороны. Пришлось докладывать две гири по два, и по одному килограмму. Когда стрелка замерла, рыба потянула на пять килограммов и восемьсот двадцать граммов. Болельщицы заволновались.
– У Егора сом больше!
– Ничего, у нашего Клима еще щучка есть грамм на семьсот, восемьсот, не больше!
– Пусть ему лучше не достанется!
– Кому, ему?
– Да, снобу твоему!
– А я думала, ты за наших болеешь.
– Был наш, а теперь стал, знаешь чей!
И вот наступил тот момент, который придает таким событиям интригу. Народ, до этого стоявший на расстоянии полукругом, как во времена оные обступил весы.
– Не колбасу дают, отойдите подальше.
– Сам отойди.
Сом Клима лег на чашку. Был он меньше по весу.
– Пять килограмм, сто грамм, – объявил Демьян Петрович.
– У него еще щучка есть.
– Ну-с, где твой довесок? – сказал Демьян Петрович.
Толпа, обступившая весы, притихла. Теперь все зависело от щучки. Клим долго доставал ее из садка, будто испытывал нервы окружившего его народа. Лицо его насупилось. Можно было подумать, что он приготовился к поражению. Когда он стал класть ее на чашку, щучка вдруг проснулась и ударила хвостом. Чашка соскользнула на палубу. Помогали ее водружать на место несколько доброхотов. Лиза двумя руками придерживала весы. Что ее толкнуло на этот поступок, так она потом себе и не смогла объяснить, но только маленький рычажок она сдвинула с места. Теперь на чашке весов по соседству лежали вновь уснувший сом и щучка. Весы успокоились.
– Пять килограмм, девятьсот грамм, – объявил Демьян Петрович. – Объявляется победитель нашего конкурса. Клим, как вас по батюшке?
– Иванович.
– Клим Иванович, получите ключи от Тойоты.
А на Клима нельзя было без смеха смотреть. Неподдельное удивление, внезапная радость, ком в горле – винегрет эмоций. Клим поискал глазами Лизу и благодарно ей улыбнулся. Он моментально успокоился и первым делом отложил в сторону сома, а щучку выбросил за борт. Лиза с облегчением вздохнула. Не дай Бог вздумали бы перевзвешивать, вот был бы номер. Поздравления
– А обмыть?
– Накрывай поляну, жмот!
Демьян Петрович всех успокоил.
– Дамы и господа! В качестве приятного сюрприза объявляю: нас ждет продолжение банкета. Кто желает принять участие, прошу в обеденный зал.
Отказавшихся не было. Стресс снимали до самого утра. Бард Сергей исполнил несколько песен.
– Он отлично имитирует чужие голоса с мельчайшими интонациями, – похвалил барда Демьян Петрович, – достаточно ему поговорить с человеком пару минут, как он его же голосом может даже песню спеть. Давайте его попросим!
Расслабившийся начальник службы безопасности Муромец неожиданно напрягся, а Сергей побледнел. Никого из присутствующих он пародировать не стал, а быстро закончил свое выступление.
– А сейчас объявляется красно-белый танец наших призеров, – объявил он.
Заиграла медленная музыка, Лиза вышла в центр зала и положила руку на плечо Клима.
– Как тебе это удалось? – тихо спросил он ее.
– Долг платежом красен.
– А я подумал, что уже все, проиграл. У меня ведь с собой были пружинные весы. Они с точностью до десяти грамм показывают. Шучка весила ровно семьсот грамм.
– И народ видел, как ты ее взвешивал?
– Федя уже ко мне подходил.
– А ты?
– Ты же видела, я быстрее его складываю цифры.
У Лизы в глазах появился страх.
– Да не бойся ты! На пальцах ничего не докажешь, а вещдок за бортом плавает. Меня другое беспокоит. Где Цезарь?
– И как ты думаешь, где он?
– А ты бы Егора напрямую спросила, не утопил ли его дружок, этот доморощенный бард вчера ночью Цезаря? Головой вперед и концы в воду. Пили то они вместе мировую. Мне только что пришла в голову эта мысль.
– С чего ты взял?
– Я недавно видел, как Сергей зашвырнул в воду дорогой, плоский мобильник. С чего бы это? У Цезаря, по-моему, был бы такой же. Вот я и думаю, не морочил ли он целый день голову Муромцу, имитируя голос Цезаря? Творческие люди, они ведь с вывихом, злопамятные: сначала делают – потом думают.
– Муромцу надо рассказать!
– Он, по-моему, и сам догадался!
Она увидела, как Муромец склонился к уху Демьяна и они вышли. Танец закончился. Клим проводил Лизу к ее столу и церемонно раскланялся. У Лизы упало настроение. Неужели в жизни всегда так бывает, светлая полоса, затем обязательно – черная?
Вздрогнул корпус корабля. Слышно было, как теплоход снялся с якоря. Лиза втайне надеялась, что у праздника, который заканчивался, не будет мрачного конца. В зал вошел Демьян Петрович и поманил пальцем Сергея барда. Тот торопливо вышел. А Лизу на танец пригласил Егор. У Лизы тревожно-счастливо забилось сердце. Ей повезло: звучало танго, и можно было поговорить.
– Егор! – у Лизы пересохли губы, – вы знаете, что Сергея подозревают?
Егор ответил не сразу. Он увел глаза в сторону и нехотя выдавил: