Крутые профи
Шрифт:
Причина затишья была совершенно в ином: Маэстро, отшвырнув сделавшийся ненужным автомат, уже пробежал стоянку и, приостановившись у самого края тротуара, намеревался проскочить оживленное шоссе. За ним устремился милиционер, ловко лавируя между машинами. Дважды он вскидывал пистолет, надеясь оста-новить убегающего, но всякий
Карась довольно усмехнулся: Маэстро ему не догнать – тот, под рассерженные клаксоны тормозивших автомобилей, уже преодолел половину проспекта и теперь, коротко глянув на другую сторону, намеревался проскочить последний отрезок.
Куда драматичнее развивались события по левую сторону. Милиционеры не стреляли лишь потому, что уже торжествовали победу, окончательно отрезав отступающим дорогу в сторону магистрали. Они уверенно выталкивали их за колонны и вжимали в гаражный двор, широко распахнувший ворота. Им достаточно будет шагнуть в него, как мышеловка захлопнется.
Не выключая двигателя, Карась поднял с пассажирского кресла куртку – под ней был спрятан «микроузи», свободно умещавшийся у него в ладони. Сунув руку с оружием под пиджак, он быстрым шагом направился к милиционерам.
Все произошло даже быстрее, чем Антон предполагал. Один из милиционеров, тот, что стоял ближе всех к нему, видно, почувствовав неладное, обернулся в тот самый момент, когда он вытаскивал руку. Не успевая вскинуть автомат навстречу, милиционер выкрикнул предупреждение и тотчас повалился на ступени, сраженный двумя пулями в голову. Не убирая палец с пускового крючка, Карась повел стволом в рассредоточившихся милиционеров, отмечая, как они, подобно тряпичным куклам, падают на землю.
Среагировать успел лишь последний. Выступив из-за колонны, он выпустил короткую очередь в стреляющего Карася. Пули злобным роем прошлись над самым его ухом. Где-то в глубине
Четыре трупа оставались лежать на подходе к банку, заливая кровью ступени. Еще два милиционера, нелепо заломив ноги, застыли на тротуаре.
Карась успел заметить, как Угорь и Верзила, сбежав со ступенек, прыгнули в автомобиль и тот, царапая могучим бампером стоящие рядом автомобили, стремительно выехал с площади.
Пора уходить самому. До машины было метров двадцать. Пожалуй, самые трудные в его жизни. Смертельная пуля могла вылететь откуда угодно. Дважды Карась столкнулся взглядами с мужчинами, застывшими поодаль, и, разглядев в их глазах откровенный страх, не сбавляя шага и готовый пальнуть в любого, кто встанет на пути, направился к машине. Распахнув дверцу, сел в кресло и выжал педаль газа. Почувствовал невероятное облегчение, когда машина плавно тронулась.
Рано радовался!
Прошив боковое и лобовое стекло, вблизи пролетела пуля. Глянув в стекло заднего вида, Антон Толкунов увидел, как раненый милиционер, чуток покачивая стволом, шагал на нетвердых ногах прямо на него и пытался прицелиться в своего обидчика. Не удержавшись, он ткнулся лицом в гранит, в падении пустив наугад веер пуль.
Свернув в переулок, Карась заехал в проходной двор. Вокруг было пустынно. Осмотревшись, он снял пиджак, затем вытащил из сумки рабочую спецовку, быстро переоделся, натянул глубоко на лоб бейсболку и вышел из машины. Спиной он ощущал покой: ни громких выстрелов, ни топота. Не оглядываясь, как и положено человеку местному, он затопал в противоположный конец двора, что уводил на параллельную улицу.