Крувин - Багровый Целитель
Шрифт:
На сегодняшний день Империя представляла собой тринадцать герцогств, в свою очередь делящиеся на графства, а те уже на баронства. Крувин с ученицей оказались на территории герцогства Фосган, графство Догма.
— Собачьи потроха! — выругалась Айрил, споткнувшись уже, наверное, в десятый раз о корень.
Ночь вступила в свои права, застав мага с ученицей в лесу, пролегающем северо-югу от берега, где они оставили корабль капитана Косатки. Небо затянули тучи так, что не видно ни одной звезды, сгустив темноту ещё сильнее.
— Не знаю на счёт собак, но какая-то живность здесь должна водиться, — серьёзным голосом прокомментировал маг, — а если ты не начнёшь смотреть себе под ноги и выше их поднимать,
Целитель весело хохотнул, бодро ступая сквозь лесную чащу. После корабля тело требовало движения и магу было без разницы, где шагать и в какое время суток, он наслаждался самим движением.
— Я скоро поцелую собственные колени — так высоко уже подымаю ноги. Не помогает! Темно настолько, как и ваш юмор, учитель. Как вы умудряетесь так ловко идти, словно днём?
В ответ Крувин обернулся, взглянув на ученицу звериными зрачками из семейства кошачьих.
— Может потому, что мне без разницы какое время суток, — и видя, как эльфийка синхронно хлопает глазами и ртом, добавил. — Зрение — один из первых органов, который подвергся эволюции.
— В вас есть хоть что-то, что вы не изменили? — проворчала девушка.
— Конечно, — весело отозвался маг, — член — вот его я не трогал.
Айрил показалось, что её покрасневшее от смущения лицо должно полыхать даже в непроглядной темноте, по которой они пробирались. Крувин изрядно повеселился за её счёт и Айрил, понимая это, решила захлопнуть рот и внимательнее смотреть под ноги, как он и посоветовал. Будто это чем-то поможет, пессимистично подумала эльфийка.
Когда Айрил была готова уже прилечь под ближайшим деревом, маг остановился.
— Устроим здесь привал.
— А как же «Ри, мы будем идти пока солнце на встанет над горизонтом»? — с сарказмом спросила девушка.
— Именно поэтому. До рассвета часов пять и тебе стоит воспользоваться ими по максимуму. Как встанет солнце, мы пойдём дальше, — пояснил маг, пропустив мимо ушей словесный укор.
Накидав кучку лапника, Айрил упала на импровизированную лежанку как подкошенная. Мир сновидений забрал её моментально, стоило лишь прилечь, сказывалась усталость.
Мельком взглянув на заснувшую ученицу, Крувин занялся делом. Была ещё одна причина сделать привал. Лес излучал угрозу, и целитель ощущал её всеми обострившимися инстинктами. Гайен тоже вёл себя беспокойно, подтверждая наличие опасений. То, что ощущалось в лесу — это была пока ещё не прямая угроза, скорее рассеянная, не сконцентрированная лично на них, но тем не менее…
Достав из сумки небольшой нож, маг изготовил из ближайшей ветки четыре небольших колышка, на каждый из которых легла своя руна сангвиса (алфавит, на котором адепты крови строили свои печати). Воткнув их в землю согласно сторонам света, Крувин встал в центре. Из открывшихся пор на коже потекла кровь, орошая землю под ногами мага. Перед внутренним взором замелькали руны алфавита, складываясь в цепочки, занявшие каждая своё место в пентаграмме. Давно уже прошли те времена, когда целителю приходилось складывать печати, проявляя руны по отдельности, одну за другой. Чем выше концентрация, воля адепта, тем больше рун он может одновременно удерживать мысленно, ведь каждая чёрточка, каждый штрих, полноценная руна — все они дают нагрузку на сознание, стремясь распасться. По ощущениям это похоже на удержание раскалённого прута. И чем дольше держишь, чем больше этот прут — тем сильнее жжение и нагрузка. Мысленный посыл и печать проявилась в реальности, озарив лесную тьму багровым всполохом. Кровь, пропитавшая землю, взбухла, заволновалась, словно живая, умножаясь в объёме. Всего миг и скудная лужица превратилась в двухметровый диск, от которого к вбитым в землю кольям протянулись четыре
Устало опустившись на землю, Крувин погрузился в медитацию. Дело сделано. И пусть никакие визуальные эффекты не свидетельствовали о удачном завершении заклинания, ему это было не нужно, маг чувствовал возведённый барьер. Не зная, какую опасность несёт в себе эта лесная чаща, пришлось серьёзно выложиться. Зато теперь Крувин мог быть спокоен. Чтобы взломать выставленный барьер вероятному противнику придётся попотеть.
Айрил снился зелёный бескрайний луг. А по нему скакал большой белый кролик, почему-то имевший голову учителя. Девушка не успела окунуться в бред собственного сознания, резко проснувшись. Температура упала почти до нуля, по ощущениям. Трава хаотично покрылась изморозью, а из рта эльфийки при дыхании распространялось облачко пара. Зябко поёжившись, она огляделась в поисках причины своего пробуждения и аномальных изменений погоды.
Причина обнаружилась тут же, в виде полупрозрачных силуэтов людей, парящих в паре сантиметров над землёй. А разбудил её Дарс, щенок рычал, скалил зубы, но не отходил от хозяина ни на шаг. Призраки, судя по всему, пребывали в том же виде, в каком встретили смерть, догадалась девушка. У кого-то не хватало челюсти, у кого конечности, проглядывали тут и там кости, но больше всего пугал взгляд немигающих глаз, затянутых белёсой поволокой, с навечно застывшей в них болью, яростью и тенью смерти. Десяток призраков находился совсем близко, они застыли у барьера, который можно было увидеть, как колышущуюся чуть мутную плёнку. Каждый раз, как очередной призрак старался преодолеть преграду, барьер кратковременно окрашивался багрянцем в месте ударов, достойно выдерживая напор. Когда-то живые люди беззвучно раскрывали рот, одни словно кричали, другие, казалось, пытались что-то сказать, но до мага с ученицей не доносилось ни звука.
— Кто это? — прошептала Айрил, завороженно наблюдая за полупрозрачными силуэтами некогда живых людей.
Несмотря на то, что шёпот её был еле слышен, ответ она получила тут же.
— Блуждающие — души разумных, не ушедшие по каким-либо причинам в «Чертоги». Пребывание в материальном мире причиняет им невыносимую боль, терзает осколки сознания, погружая в безумие — это реакция мира, отторгающего то, что не должно в нём более находиться. Они обречены вечно скитаться в пределах территории, где были убиты. Движимые терзаемой болью, сводящей с ума, они нападают на путников, убивают, поглощая репульс, ненадолго заглушая таким образом свою боль.
— Репульс? — зацепилась эльфийка за знакомое, когда-то и где-то уже слышимое слово.
— Рехнуться, — удручённо покачал головой маг, — Ри, ну как можно это не знать или не помнить? Душа не имеет личности, являясь изначально нейтральным бессмертным началом. Репульс — энергетическая составляющая, накапливающаяся в процессе жизни разумного, как раз-таки и являющаяся тем, что принято называть личностью, отпечаток сознания, прожившего данное воплощение. Вот он-то уже имеет полярность, положительную или отрицательную, в зависимости от того, как разумный прожил свою жизнь. Душа, отбыв положенный срок в чертогах, очищается от наросшего на неё репульса, уходя на следующее перерождение.
— Я знала… просто забыла, как это называется, — пристыженно вжала голову в плечи Айрил.
— Забыла она. Это основа основ, ученица. Некроманты используют энергию смерти — осадок, частица репульса, отделяющаяся от души в момент смерти разумного. Естественно, это помимо собственной маны смерти некромантов. А вот аниманты — они работают напрямую с репульсом, являясь единственными, кто может преобразовать его в нейтральную энергию, интегрируя в себя, сливая с собственной энергией души, и использовать в последствии.