Кружение времени

Суслов Алексей

***

Егор Мельников мчался в такси по полуденной Москве, любуясь красивыми девушками и прекрасной июньской погодой. Таксист был напыщен важностью, не весть какой, будто выиграл в лотерею миллион.

"Возможно, получил наследство или выдал дочку замуж" – подумал Егор.

Мельников пробежал взглядом недавние свои студенческие записи и удовлетворение своей добротной работой разлилось по позвоночнику.

Минут

через двадцать они остановились у автобусной остановке, взяв женщину лет тридцати в коротком платье и платочке, у которой начались предродовые схватки. Егор держал голову плодоносящей, вдыхая прелестный аромат французских духов. Иногда Надежда (так звали женщину) плакала, но чаще у неё было эйфория по случаю предстоящего рождения первенца. Они с мужем решили назвать младенца Дашенькой в честь матери отца, отдавшего службе на Северном Кавказе десять безумных лет. Мельников говорил Надежде и таксисту, что, возможно, и его девушка беременна.

– Поверьте мне: вы, Егор, замечательный человек, из вас выйдет отличный отец. Люди на остановке останавливали десятки машин, но только вы сказали остановиться и помочь мне. Люди стали злы и только вы ещё чувствуете Бога" – сказала Надежда и радостно заплакала.

Мельников помог ей успокоиться и сказал:

– Дети – наш оазис в пустыне жизни.

Идя по аллеи по направлению к МГУ, он размышлял:" Анжелика носит моего ребёнка, в этом я уверен. Но почему она боялась это сообщить? Просто ждёт подходящий момент."

Глава 2

Тегеран…

Город чистых автомобилей,

Загорелых неумытых лиц,

Железнодорожных линий,

Пугающих птиц,

Базаров, кричащих роскошью,

Девушек, говорящих в тишь,

Детворы, знаменитой ловкостью

В воздухе, в котором паришь…

…Мы побродили с тобой, дорогой читатель, по контрастным улочкам Тегерана, а теперь добро пожаловать в гостиницу "Золотой Шейх", где наши путешественники от культуры пьют ещё чай в номере Анжелики. Пропустим основной разговор, касавшийся обсуждение перелёта и остановим взгляд на самом важном.

Стас Вьетнамский был человеком обширных знаний, обладал четырьмя языками, в том числе, персидским. Его присутствие в Иране должно было принести ожидаемой пользы связям Тегерана и Москвы. Вьетнамский талант от природы ценить поставленную цель и выполнять её вошло в его любимые желания…

– Анжелика, вы знаете, в свои шестьдесят я только ощутил вкус жизни – сказал Стас Вьетнамский (ох, что это за фамилия?) . Он полулежал в кресле, заложив ногу за ногу. – Потеряв своего любимого сына, я было потерял весь смысл существования, стёр с памяти все своим "файлы". Я нуждаюсь в любви. что говорить… Только в любви мы обретаем крылья парить среди суеты и тщеславия.

Почему в этих словах умудрённого опытом человека видна мощь характера? Всякий, знающий цену другому, знает цену и себе самому. В Анжелике Вьетнамский видел собственного друга, но когда дальше зашёл разговор, он

уже был её любовником (по крайней мере видел себя в нём), желал от неё ребёнка и иметь счастливую семейную жизнь в которой будут достаток в эмоциях и впечатлениях.

– Я не раз говорила одиноким мужчинам, что зря они рассматривают женщину как объект своего почитания; это неверный противоестественный подход: правильнее быть на расстоянии, видеть любовь издалека. "Женщина – это такая жаровня. перед которой может устоять разве что святой; потому берегись приближаться, ты, мужчина, столь близко, как только дозволено ангелу, а лучше держись на расстоянии."

– Это из какой книги? – спросил Вьетнамский.

– "Берег-женщина" Палтуса Сергеева. Он очень популярен нынче в "сети".

Стас хмыкнул и сказал:

– Необходимо верить в женщину, верить в её идеал как в собственную судьбу.

– Вы. мужчины, торопитесь овладеть женским телом, забывая о её сокровенном в душе. Здесь вы. Стас. молчите. хотя вам необходимо что-то возразить, так, для продолжения разговора. – Анжелика слегка вышла из себя.

Вьетнамский мрачно рассмеялся и позвал ответственного за обслуживание. Явилась молодая девушка, слегка полноватая. Он что-то ей сказал на персидском.

– Я попросил принести аквариум с рыбками – сказал он – Они поднимут вам настроение, дорогая Анжелика. Они сделают то, что не мог сделать я. Мне же приходиться уединиться, что бы полистать Саади или Хайяма.

Плотно не закрытая дверь доставила девушке неловкость.

***

Сегодня лекция профессора литературы Вишневского касалась значению книги. Студентам Вишневский симпатизировал, добивался от них блестящих результатов. Егора Мельникова он не выделял, как нередко бывает с учительствующими. когда они видят нечто одарённое и возвышенное. Профессор только спрашивал у Егора о здоровье его матушки.

Лекция началась…

– Книга рождает размышление, предлагающая опыту познать смысл. Размышляя о предназначении книги, мы осуществляем подход к познанию самого себя, ибо книга неотделима от своего создателя и своего поклонника. Любящий творения мысли любит и прогресс; через эту любовь человек осмысляет историю человечества, пишет свою летопись, в которой он предлагает миру своё собственное развитие и мир может или принять, или не принять этот новый путь.

Всякая книга ценна своим содержанием. Я предлагаю в каждом издании печатать критику этого произведения, полный анализ достоинств и недостатков, чтобы каждый, включая школьника мог познать необходимое, а не отторгнутся академизмом; книга должна быть полезной, то есть понятной. Возможно, кому-нибудь высоколобому это покажется нонсенсом, кто-нибудь огульно прокритикует меня, однако, в споре рождается истина, а по мне – задача каждого общества – вырастить гения. Это я и делаю видя ваши изумлённые, но восторженные лица. Эти лица мне милее всякой критике; критика – это глупость, выдуманная профанами, дабы показать своё знание неузнаваемого. Всё это от Древней Греции; там всякий нонсенс был знаком благоволения богов.