Крылатая удача Мэррила

Красовская Марианна

– То есть будет жить так, как живет восемьдесят процентов Эйлерана, – кивнула Элен. – Какая трагедия.

– Нет, не будет. Жизнь вытекает из нее по каплям. Она умрет к весне, – и Дамьен отвернулся, скрывая эмоции. Кажется, сестра и в самом деле была для него дорога.

– Отлично, – кивнула Элен. – Пусть так. Ты уже заказал гроб?

– Что?

– Ну гроб, это ящик такой деревянный, куда кладут покойников, прежде чем закопать их в землю. Или что, в Эйлеране не хоронят мертвецов?

– Сжигают, – растерянно ответил Дам, а

потом взорвался. – Какой гроб, какой покойник, вы сумасшедшая! Агата же еще не умерла!

– А я тебе о чем толкую, болван! – рявкнула Элен. – Она живая, птичья ты башка! Даже если ей осталась пара месяцев, не лучше ли, чтобы она прожила их в радости? Или все, что ей можно, только лежать и смотреть в окно?

– Но врачи сказали, что покой и тепло продлят ее дни… – растерянно пробормотал молодой человек.

– Ты сам что предпочел бы: умирать долго, но в покое, или быстро, но весело, когда вокруг друзья?

– Быстро, – вздохнул Дамьен и подергал себя за волосы. – Высокие небеса, наверное, вы правы.

– Я всегда права.

– Пусть будет так, как вы решили, тааннет. Я не буду больше вам мешать. Только прошу, если нужна будет помощь, зовите меня или Сержа. Не Теодора. Я ему не доверяю.

Элен кивнула. Разумеется, она так и сделает. Никто еще не мог ее переспорить, кроме, пожалуй, Анны. Анна была еще упрямее мачехи. Что ж, ей дали карт-бланш. Это замечательно.

Ну и вообще: хороший скандал – это настоящее искусство. Вот они с мальчиком накричали друг на друга, все высказали – и пришли к общему знаменателю. Не такой уж он оказался и придурок. Вполне нормальный.

И широко улыбнувшись, Элен порысила на кухню. Надо деточку кормить. Она подышала свежим воздухом, теперь, наверное, голодная.

***

– Я обещала Теодору разрешение на рыбалку, – вспомнила Агата уже к вечеру, после того, как немного подремала после обеда. – Нужно выписать.

– Попроси Дамьена, – отмахнулась Элен. – Мы с ним немного поскандалили, и он сейчас будет душкой. Выполнит любую твою просьбу. Он, кстати, разрешил нам гулять.

– Как будто его кто-то спрашивал, – усмехнулась девушка. – Попробовал бы он мне что-то запретить.

Прогулка пошла ей на пользу. Она улыбалась и больше не выглядела дохлой рыбиной. А то, что девочка начала показывать зубки, Элен и вовсе сочла великолепным знаком. Умирающие, знаете ли, не шутят и не язвят. Они молча лежат в постели и смотрят в окно.

А потом в Холодном замке появился врач.

Чисто теоретически у Шанаторов имелся свой портал. Холодный замок был один из самых старых в Эйлеране, его не перестраивали и не завоевывали, он неплохо сохранился. Портал должен работать, вот только разбираться с его настройкой было некому. Ни Агата, ни Дамьен, ни Серж не получили нужного образования. Да и к чему? Они ведь презренный род, отбросы, предатели. Аристократические семьи не желали иметь с Шанаторами ничего общего.

Поэтому врач добирался

своим ходом, точнее, лётом.

Невысокий пожилой мужчина, таинственно поблескивая очками, поднялся в башню и с изумлением обнаружил там Элен. Она как раз кормила Агату куриным бульоном с домашней лапшой. Да, Теодор умел и такое готовить, если его очень попросить.

– Кто вы такая? – недовольно спросил врач. – Что вы тут делаете?

– И вам не хворать. Я сиделка, – смиренно ответила Элен, недобро прищурившись.

– Покажите ваши документы. Какая у вас квалификация? От какой вы клиники?

– А вам какая печаль? – удивилась Мэррил. – Кто вы сам-то такой? Кто пустил вас в замок?

– Я врач, – с достоинством ответил мужчина. – Наблюдаю тааннет Шанатор.

– Хреново наблюдаете, скажу я вам. Я здесь уже три недели, а вас вижу впервые.

– В медицинскую страховку тааннет, которая, кстати, в этом году еще не оплачена, входит лишь базовое посещение.

– Ну посещайте, – махнула рукой Элен. – Все равно ж пришли.

Врач недовольно скривился, но спорить не стал. Он пощупал у Агаты пульс, проверил горло, потыкал какими-то странными стеклянными палочками и с довольным видом кивнул.

– Я думаю, тааннет Шанатор поправится. Мои микстуры творят чудеса. Вы ведь даете ей микстуру, милочка?

Агата вдруг побледнела и широко раскрыла глаза.

– Разумеется, – с готовностью соврала Элен.

– Дважды в день?

– О да, утром и вечером.

– По столовой ложке?

– Да-да, все как вы велели.

– Вот и славно. И никаких волнений. Не давайте тааннет читать газеты. Пусть не напрягается и побольше спит. Сон – лучшее лекарство.

Как ни странно, с последним Элен была согласна.

– А можно ей гулять, доктор?

– Ни в коем случае! Вы с ума сошли! Какое там гулять! На улице уже зима! Дождь, ветер, снег на следующей неделе обещали! Даже окна постарайтесь не открывать. Вот если солнце будет и ветер не сильный, то можно на пару минут вынести тааннет на балкон.

– Ясно-понятно, – кивнула Элен. – Еще один вопрос можно? Не по поводу Агаты.

– Спрашивайте.

– У меня зуб чертовски разболелся в последние дни. И десна опухла. Но болеть-то там нечему, он под коронкой. Может, это и не зуб вовсе, а какой-нибудь лимфоузел воспалился? Или еще какая-нибудь дрянь.

– Тысяча ависов.

– Что “тысяча ависов”?

– Стоимость моего приема.

– А. Ну вышлите счет Джонатану Мэррилу в Серые Крылья, он оплатит. Так смотреть будете? Четверка снизу справа.

– Подойдите поближе к окну и откройте рот.

Элен послушалась. Врач поцокал языком, ткнул в зуб своей стеклянной палочкой (между прочим, он ее даже не простерилизовал!) и заявил сердито:

– Какое варварство. Вы что, бескрылая?

– Ну как бы да.

– Ну так и идите к бескрылому врачу. Но судя по тому, что я вижу, у вас воспаление корня. Нужно удалять.