Крыло. Последний Патрон
Шрифт:
Офицер кивнул:
— Угу, понял. И в первый день он всё вокруг осматривал?
— Да. Просто на всякий случай, может, какие потайные ходы есть или вроде того, — Като отпил немного и начал аккуратно растирать колено. — Но ничего не нашёл. Сейчас я банально не успею пробиться через скалу. Для меня это дня два работы, наверное, может, три, не отвлекаясь ни на что другое. Но, пока я восстановлюсь, там уже снова лоялисты на штурм пойдут. Так что нам, мой верный наливан, остаётся только доблестно драться насмерть с превосходящими силами противника.
Брайан
— Вижу, тебя это не слишком-то пугает.
Като улыбнулся. Всё та же ирония.
— Я в одно лицо вытянул двух одержимых, плюс пачку рядовых рыцарей. Да, еле уполз обратно, но выжил. И ведь уполз. Ни оторванная нога, ни продырявленное десятком пуль тело меня не остановили. Если ничего сопоставимого у лоялистов больше нет, убить меня они не смогут. А раз не смогут убить — я просто уйду. Буду сражаться, пока в гарнизоне есть хоть один человек, а потом уйду. Прямо по скалам, пусть попробуют догнать. Поэтому да, я не боюсь.
Минакуро отсалютовал кубком, будто делая тост.
— За меня. Живучего, сильного и очень опасного.
— От скромности не помрёшь, — проворчала из-за двери Ульяна.
Брайан напрягся, но Като махнул ему рукой.
— Она уже давно проснулась. Хотела бы поругаться из-за бутылки, уже давно бы ругалась.
Дверь открылась, выпуская лекарку.
— А вы, гуси неощипанные, думаете, я ругаться не буду? Да как вы…
— Ульяна, — голос одержимого, отчётливо угрожающий, заткнул целительницу. И сразу же стал прежнем, насмешливо беззаботным. — Расслабься. Вы все имеете некислые шансы умереть в ближайшие дни. Не трать оставшееся время на бессмысленную ругань.
Лекарка отмерла.
— Ты снова мне указывать вздумал!
— Ага, — кивнул Като. — И самый смак ситуации в том, что тебе нечего мне возразить.
Ещё несколько секунд целительница сверлила наглого одержимого взглядом, прежде чем подошла к столу и отобрала бутылку.
— Дай сюда!
Но вопреки тому, что можно было ожидать, взяла стакан и налила себе. А потому ещё отрыла откуда-то пару кусков даже не совсем чёрствого хлеба да какой-то зелени.
— Вот, а то как нелюди, без закуски-то.
— Брайан пить не собирался, — сдал собутыльника Като. — Ему ещё нападение отбивать ночное.
Лекарка не поняла:
— Какое ещё нападение?
— Ночное, — повторил Минакуро. — Ну, ты должна была слышать. Вдруг война, а я здесь пьяный.
Целительница поняла.
— Тьфу на тебя! Балаболка!
Офицер улыбнулся, но тут же скрыл улыбку, чтобы не попасть лекарке под горячую руку или под острый язык. Это одержимому всё равно. И тему разговора следовало сменить:
— Като, расскажи. Каково это — быть одержимым.
Минакуро поморщился:
— Ты поинтереснее темы не мог придумать? Особенности размножения дождевых червей, например.
— А ты так хорошо в дождевых червях разбираешься, голубок? — не могла пропустить повод Ульяна.
Одержимый её реплику
— Каково быть одержимым? Зависит от того, какие у вас взаимоотношения с демоном. Чаще всего, насколько я знаю, демон выедает тебе мозг. Постоянно что-то говорит, комментирует происходящее. Медленно, но верно сводит тебя с ума. Постепенно подменяет твои мысли своими. Удовольствие сильно ниже среднего.
Он очистил ногу от остатков травяной каши. Постарался аккуратно пошевелить, однако тут же сморщился.
— Чего там? — Ульяна хотя и не подорвалась помогать, но смотрела заинтересованно.
— Ходить могу, но пока недалеко. Через часик придётся повторять, — ответил Като.
Они с лекаркой явно понимали друг друга, и большая часть разговора, что происходила между ними, ускользала от офицера.
— А какие ещё могут быть взаимоотношения с демоном? — спросил Брайан.
Като протянул стакан, требуя долить. А сам пока закусил травками, сморщившись.
— Ну и гадость.
— Зато головка завтра болеть не будет, — добродушно пообещала Ульяна.
— Как будто она бы у меня без этого болела. — приняв полный стакан и сделав глоток, одержимый продолжил. — Есть более редкий случай, когда одержимый подлавливает демона и подавляет его своей волей, превращая практически в раба. Послушного, но совершенно неинициативного. Никаких голосов в голове, демон по первому требованию прибегает и помогает хозяину. И всё бы хорошо, но не всё так просто.
Минакуро зловеще улыбнулся.
— Потому что демон дождётся момента слабости. И ударит в спину. Может просто убить, а может захватить тело, превратив прошлого хозяина в безмозглый огрызок разума.
— Это что получается? — удивился офицер. — Либо медленное безумие, либо опасность в любой момент быть сожранным демоном?
Като кивнул:
— Ага. Примерно так.
— И на кой чёрт становиться одержимым? — задал вполне логичный, с его точки зрения, вопрос Брайан.
Минакуро рассмеялся.
— Первое, мой юный наливан. Добровольно одержимыми становятся только идиоты, вроде меня. Мне навешали лапши на уши, что одержимость — мой единственный шанс спастись от смерти. Развели, как чай в стакане. Никто добровольно, зная все опасности одержимости, на контракт с демоном не идёт.
Одарённый медленно кивнул.
— Понял. А второе?
— Второе. У одержимости есть ещё одна проблема. Неважно, какие у тебя отношения с демоном. Неважно, пользуешься ли ты его силой. Одержимость — это верная смерть. Потому что магия демонов — яд. Медленный, но ущерб от этого яда неизлечим. У меня есть несколько лет, десяток в лучшем случае, а потом медленная и мучительная смерть. Поэтому есть второе. Не знаю, как другие, а я с повышенной мотивацией ищу способы соскочить. Такой способ точно есть, и я вроде как даже лазейку нащупал. Артефакторика. Вроде как можно перебросить связь с демоном на артефакт. А до этого момента моя жизнь может окончиться так же внезапно, как носорог — очень большой задницей.