Крылом к крылу
Шрифт:
В этот день механик Белозуб, как не один раз до этого, забрался в фюзеляж самолета, не взяв с собой парашюта. Лететь было недалеко, а с парашютом в фюзеляже не разместиться.
Дан сигнал вылетать очередной группе. Вместе со всеми поднялся в воздух и де Сейн, взяв курс на новый аэродром.
Самолет шел низко над лесом, чтобы не привлекать внимания вражеских истребителей. Над одним из перелесков, где была окружена группировка гитлеровцев, де Сейна обстреляли с земли. Зажигательные пули подожгли мотор. Самолет вспыхнул. Но, несмотря на пожар, летчик упрямо продолжал вести машину, стремясь [79] добраться до аэродрома. До него уже не так далеко. Можно будет идти
В это время на аэродроме - смятение. Командир «Нормандии» Луи Дельфино, увидев, что самолет де Сейна объят пламенем, приказал ему прыгать с парашютом.
– Не могу, мой командир, - ответил де Сейн.
– Со мной советский механик Белозуб. У него нет парашюта. Попробую приземлиться.
Взволнованный француз отошел от микрофона. Он был потрясен драмой, которая разыгрывалась в небе. Его сменил советский инженер-майор Агавельян. Сначала по-французски, а потом по-русски он приказал де Сейну покинуть самолет.
Но бывает так, что порой сила простой человеческой дружбы сильнее приказа. Французский летчик де Сейн не подчинился и этому приказу. В смертельной опасности он не оставил советского друга.
Несколько раз де Сейн пытался сбить пламя и во что бы то ни стало совершить посадку. Но безуспешно. Огонь и дым мешали ему совершить правильный заход.
С земли беспрерывно следовали команды по радио: «Де Сейн, берите вправо! Уходите вверх!»
Это начальник штаба майор Вдовин и инженер Агавельян прилагали все усилия, чтобы [80] спасти экипаж. Горящий самолет то летел прямо на лес, то, развернувшись, снова пытался попасть на посадочную полосу.
Наконец, командир полка советских истребителей и майор Луи Дельфино, увидев бесплодность отчаянных попыток летчика спасти жизнь своему механику, передали совместный приказ: немедленно покинуть самолет и прыгать одному.
Но де Сейн не отвечал.
Последний заход и… самолет врезался в землю. Герой француз пожертвовал своей жизнью, пытаясь спасти русского друга.
Прошло еще не так много времени, и у нас в полках стали говорить о новом эпизоде, показывающем дружбу наших ребят с французами. В бою над одним из населенных пунктов в Восточной Пруссии «мессершмитты» подбили советский бомбардировщик. Летчик, лейтенант Якубов, стал спускаться на парашюте. В это время был сбит и прикрывавший Якубова летчик «Нормандии» лейтенант Эмоннэ. Француз тоже выбросился на парашюте. Спустились они на нейтральной зоне. У Эммоне оказались перебитыми обе ноги.
Русский офицер не оставил в беде французского друга. Не взирая на сильный огонь, он взвалил себе на плечи раненого товарища и пополз к нашим траншеям. [81]
– Мне казалось, что я никогда не вылезу из этого пекла, - рассказывал потом Якубов.
– Пули свистели над головой, как туча пчел. Я думал только об одном: как бы уберечь француза. Несколько раз Эммонэ просил меня бросить его и спасаться одному. Но я ни слова не понимал по-французски. Да если бы и знал, то никогда бы не пошел на это. Я продолжал настойчиво ползти вперед, заботливо укрывая товарища от вражеских пуль.
Перебравшись через высотку, я очутился у наших проволочных заграждений. Еще немного, и я влез в траншею одной, из стрелковых рот оборонявшегося здесь батальона. Отсюда нас обоих переправили в часть. За спасение французского офицера я был награжден орденом Франции - «Боевым крестом»…
28 мая 1944 года в районе Витебска по неизвестной причине загорелся самолет нашего общего любимца летчика Лефевра, возвращавшегося с боевого задания. Отважный пилот в пропитанной бензином одежде все же сумел дотянуть до аэродрома и посадить
* * *
Наступление советских войск продолжалось. Уже взят Минск, наша пехота и тайки подходят к Неману. Не давая врагу передышки, наши войска преследуют гитлеровцев, вышвыривая их из пределов родной советской земли.
А мы уже летаем дальше. Поставлена задача: блокировать с воздуха столицу Литвы - Каунас. Истребители и мы, бомбардировщики, не знаем ни минуты покоя. На подступах к Каунасу нам не часто приходится встречаться с нашими друзьями «раяками». Они теперь больше действуют на свободной охоте за фашистскими самолетами. Слава о героях-французах разносится по всему фронту. Подвиги наших «раяков» тесно переплетаются с подвигами советских летчиков, и мы от души радуемся успеху наших друзей.
В начале августа у нас стало известно, что за мужество и отвагу личного состава при обеспечении с воздуха форсирования нашими войсками Немана полк «Нормандия» получил почетное [83] наименование «Неманского». Впредь он будет именоваться полком «Нормандия - Неман». Награждение полка - это как бы подтверждение старых заслуг, за которые 24 февраля 1944 года «Нормандии» был вручен старейший орден нашей Родины - орден Боевого Красного Знамени.
…Осень 1944 года. Война уже перешагнула границу Восточной Пруссии. Войска 3-го Белорусского фронта под командованием генерала Черняховского сломили сопротивление гитлеровцев на государственной границе и завязали бои на прусской земле.
В эти дни нашей авиации было немало работы. Мы бомбили укрепленные позиции врага от Сувалок до Ширвинда.
Одним из первых на бомбометание вылетело соединение бомбардировщиков генерала Чучева. Их прикрывал полк Голубова и французы. Первая цель - аэродром Йукштейн.
Отличились тогда и гвардейцы 18-го истребительного полка и французские летчики. Они вылетели прикрывать 2-й танковый корпус, который вел наступление на крупный укрепленный узел гитлеровской обороны.
Не долетая до цели, Голубов заметил на горизонте пятьдесят «юнкерсов-88». Их сопровождала большая группа истребителей. Советские летчики пошли в атаку. Летчик Серегин и его [84] товарищи раскололи строй вражеских бомбардировщиков.
Начался бой. Вихревые очаги схваток быстро перемещались с одного места на другое. В этом бою бесстрашно действовали летчики Даниленко, Барсуков и Репихов.
Пока на первом «этаже» шел бой с бомбардировщиками, первая эскадрилья Героя Советского Союза гвардии майора Сибирина и истребители полка «Нормандия - Неман» атаковали «фокке-вульфы-190», которые сопровождали свои бомбардировщики.
Как рассказывал мне потом Голубов, «это был шикарный бой». Он продолжался всего пять минут. Но зато каких минут! Скоростные, маневренные, отлично вооруженные «ЯК-3», управляемые такими мастерами воздушного боя, как Сибирин и Заморин, де ля Пуап и Риссо, Пинчук и Андрэ, Запаскин и Марсель Альберт, носились в воздухе как крылатые мстители. Разноцветные трассы то и дело перекрещивали небо.