Крылья безумия
Шрифт:
Это резануло по напряженным нервам. Сэм Минафи полуобернулся. И тут винтовка пальнула в него с расстояния не более чем двадцать футов. Первые две пули попали в него, третья застряла в одной из белых колонн.
Минафи, внезапно лишившийся лица, повалился на траву. Невнятный гул, нарастая, прокатился над толпой. Раздались два отчетливых и совершенно разных крика. Один издала девушка на балконе - Эйприл Поттер. Другой издал убийца, когда на него навалились его собственные убийцы.
Грейс Минафи не издала ни звука, но она протянула руки к Сэму едва ли не раньше, чем его тело коснулось земли. Она сидела
– Уходи! - сказала она.
Это прозвучало очень тихо, очень спокойно - и очень жутко. И никто не попытался помочь, потому что было очевидно - никто ничего не может поделать.
Глава 2
Реакция толпы на внезапное насилие непредсказуема. Несколько сот зевак снаружи Дома Круглого стола могли превратиться в неистово бурлящий, ревущий котел ярости. Но не превратились.
Люди со взглядами всех оттенков, казалось, были оглушены. Единственное насильственное действие последовало немедленно, протекало быстро и почти тотчас же завершилось. Сэм Минафи лежал мертвый, окровавленный и изувеченный на коленях у своей жены. И убийца тоже был мертв. С полдюжины сторонников Сэма находились рядом с ним в толпе, не готовой к насилию. Но в момент ужаса, когда Сэм упал на ступеньки, молодого Олдена Смита со всех сторон обступили люди. Кто-то вырвал винтовку у него из рук, а когда его, кричащего, швырнули на землю, еще кто-то вышиб ему мозги прикладом. Когда полицейские штата добрались до места происшествия, клином врубаясь в толпу, группа молодых людей с побелевшими лицами стояла, уставившись на Смита. Винтовка лежала на траве возле него. Никто не наставлял обвиняющего перста на кого бы то ни было.
Полицейские окружили молодого Смита, тут же спохватились и накинули ему на голову не то кусок материи, не то пиджак. Лишь некоторое время спустя, когда тело лежало на столе в местной тюрьме, кто-то сорвал значок АИА с его окровавленной рубашки.
Доктор добрался до Грейс Минафи и увидел, что он уже ничем не поможет Сэму. Через несколько мгновений тело Сэма унесли на носилках полицейские, следом за которыми с каменным лицом отправилась Грейс.
В сложенном из красного кирпича здании суда и тюрьме Уинфилда допросили некоторых друзей Сэма, принимавших участие в марше. Никто из них никогда прежде не видел Олдена Смита. Насколько они знали, для Сэма он был совершенно незнакомым человеком.
Снаружи здания суда находились люди, оплакивавшие Сэма. Внутри здания, в кабинете уполномоченного полиции штата, та, которая любила Сэма больше чем кто-либо еще на этом свете, сидела с сухими глазами, оцепеневшая.
Уполномоченный полиции штата, человек по имени Джон Макадам, не отвечал за разбирательство. Благодаря генералу Уидмарку, тут находился и заправлял всем капитан Уоллас, возглавляющий полицию округа.
– Вы в состоянии ответить на несколько вопросов, миссис Минафи? спросил Уоллас.
В его голосе сквозило раздражение. Ярко-синие глаза оглядели Грейс Минафи с ног до головы. Облегающие слаксы и обтягивающая зеленая кофточка казались ему неприличными при подобных обстоятельствах.
– Какие вопросы? - спросила Грейс.
– Вы знаете
– Я его знаю, - сказала Грейс.
– Но ваши друзья дали нам понять, что...
– Я прекрасно его знаю, - сказала Грейс. - Я знаю, как у него работала голова. Я знаю, как его учили ненавидеть. Я знаю, что он виделся самому себе великим героем-патриотом. О, я знаю его! Я хорошо его знаю!
– Это демагогия! - взорвался Уоллас.
– Это разговор начистоту, капитан, - возразила Грейс. - Я знаю, что истинным убийцей моего мужа является не тот парень, который его застрелил.
– Кофе, миссис Минафи?
Полицейский Джон Макадам вышел из угла комнаты с чашкой дымящегося напитка в руке. Он поставил ее на стол возле Грейс. Это был высокий рыжеволосый человек лет тридцати с небольшим. У него было хорошее, энергичное лицо. Уголки его глаз были прищурены, как будто что-то терзало его изнутри. Он пытался остановить Грейс, не дать ей произнести то, что, как он знал, она собиралась сказать. То ли она этого не поняла, то ли ей было все равно.
– Не было бы на этом свете никаких Олденов Смитов без генерала Уидмарка, - сказала Грейс.
– Да будет вам, миссис Минафи, - скривился Уоллас. - Это совершенно безответственные разговоры.
Какой-то человек в штатском приблизился к капитану Уолласу. Он был довольно молодой, полный, с идущей ото лба лысиной, темноволосый, такие же темные глаза чуточку расплывались за линзами очков в черепаховой оправе.
– Я - Фрэнк Грэдуэлл, миссис Минафи, - сказал он, - окружной прокурор. Все мы понимаем, насколько вы потрясены. Уверяю вас, мы все глубоко вам сочувствуем. И хотим помочь.
– Вы умеете ходить по воде, мистер Грэдуэлл? - спросила Грейс глухим, полным горечи голосом. - Вы способны вернуть Сэма к жизни?
– Я обязан предупредить вас, миссис Минафи, - сказал Грэдуэлл. - В тот момент, когда вы выйдете из этого кабинета, вас станут осаждать репортеры и фотографы. Если вы сделаете при них замечания относительно генерала Уидмарка того же рода, которые вы позволили себе здесь, это может иметь серьезные последствия. Генерал может вчинить вам иск за клевету. Я могу вас заверить, что генерал не знал Олдена Смита и никак не был с ним связан.
– Вы сегодня не носите своей значок АИА, мистер Грэдуэлл? - спросила Грейс.
Грэдуэлл пожал плечами и отошел.
– Думаю, мы слишком многого хотим от миссис Минафи, рассчитывая, что она проявит здравомыслие в такой момент, - сказал он Уолласу.
Уоллас кивнул, давая понять, что вопрос решен.
– Куда вы намереваетесь доставить тело вашего мужа, миссис Минафи? спросил он без всякого чувства. - Вы хотите, чтобы этим занимался местный сотрудник похоронного бюро, или у вас есть...
– Да заткнитесь вы, ради Бога! - обмахнулась Грейс.
То, чего опасался капитан Уоллас, не произошло. В кабинет вошел молодой светловолосый человек, подстриженный ежиком. На нем были пропотевшие хлопчатобумажные слаксы и запыленная майка.
Он прошел прямо к Грейс Минафи. Она посмотрела на него так, как будто впервые видела его. Он взял ее за плечо и легонько встряхнул.
– Я Чарли, - сказал он. - Там нас дожидается моя машина. Сейчас тебе не нужно ни с кем разговаривать.