Крылья чёрные
Шрифт:
Ещё один удар. Колчак вышел из себя, начинался столь известный на флоте "шторм" адмирала.
Как же поступить? Какую дорогу избрать?
Или, может, всё к чертям бросить - и жить дальше так, как жилось, а судьба рассудит? Нет, это выбор труса. Хотя, конечно, это самый простой способ решения проблемы…Но что дальше будет? Тучи начнут сгущаться, и Софью, и Анну начнут презирать, Ростислава - тоже могут. Как будут относиться к нему, Колчаку, Александру было плевать. Но близкие…
Итак, какое решение принять?
Адмирал замер на мгновение. Глаза
Он поговорит с Софьей, честно скажет ей то, что чувствует к Анне, и они вместе решат, как быть дальше. Его жена, конечно же, знает, что объединяет Колчака и Тимирёву, но по душам об этом они никогда не говорили. Значит, время пришло.
Поднялся ветер, прохладный, прогнавший все тяжкие думы Колчака. Адмирал не заметил даже, как на железной дороге, проложенной прямо к пирсу, показался поезд. О, это был не товарняк, исхлёстанный дождями, изъеденный ржавчиной, позабывший, что такое краска. И не обычный пассажирский, в эти дни заполненный доверху народом. Это был чёрный, чернее ночи, состав из трёх вагонов. Что-то знакомое, кто-то говорил об этом…
Колчак напрягся. На счастье, бинокль висел на шее: адмирал воспользовался им, чтобы разглядеть получше странный поезд. Тот как раз остановился у самой пристани.
Так…Габсбургские короны и орлы на стенках. Целая толпа собралась у дверей вагонов. Нет, расступилась! Шныряют туда-сюда солдаты в чёрных мундирах, это, кажется, австрийская гвардия или что-то вроде. На их знамёнах можно разглядеть "адамову голову" - череп. Да, точно! Он слышал об этом соединении. Такого эскорта удостаивается только монарх или кронпринц!
Смотри-ка! Кто-то выходит из головного вагона.
Адмирал пригляделся. Мгновение - он отложил в сторону бинокль. Всё было ясно.
– Подготовиться к встрече императора Австро-Венгрии Карла Габсбурга! Оркестр, играйте гимн! Гимн!
Отрёкшийся император Карл вместе с женой Цитой и горсткой верных придворных покидал родную державу навсегда. Вот, значит, кого Кирилл просил встретить в Триесте. Да…
Адмирал мысленно пожал руку Великому князю…
В Петрограде открывается мирная конференция, которая положит конец Великой войне. Четыре года испытаний и тягот - и вот Россия наконец-то может вздохнуть спокойно.
Открыться конференция должна парадом, который, против обыкновения, пройдёт не на Марсовом поле, а на Невском проспекте. Особо отличившиеся в дни Великой войны солдаты и офицеры пройдут строем по улицам Петрограда. Это будет символом того, что армия, сыны Отечества, наконец-то возвращаются домой, неся победу на своих штыках. Кроме того, планируется…
К сожалению,
К другим новостям…
Глава 9
Наступает минута прощания,
Ты глядишь мне тревожно в глаза,
И ловлю я родное дыхание,
А вдали уже дышит гроза.
Дрогнул воздух туманный и синий,
И тревога коснулась висков,
И зовёт нас на подвиг Россия,
Веет ветром от шага полков…
Александр Иванович Спиридович дожидался окончания заседания Совета министров. О чём он только не думали в тот час! Чего только не вспоминал! Кажется, вся жизнь прошла перед глазами. Теперь же наступала минута, которая станет венцом борьбы за безопасность России. Он мысленно репетировал сцену вызова Гучкова на дуэль, но, как всегда, план сорвался, едва дошло до настоящего дела.
Последние двадцать минут из-за двери доносился разговор министров и регента на повышенных тонах. До Спиридовича долетали обрывки фраз, вроде "Не посмеете!", "Произвол!", "Глупость!", "У вас этого никогда не получится!". В конце концов, дверь кабинета хлопнула, и министры, раскрасневшиеся, взволнованные, начали покидать заседание.
Гучков казался чернее тучи. Он играл желваками, бил рукой по воздуху, не обращая внимания на происходящее вокруг. Октябрист взял себя в руки только когда кто-то преградил ему путь.
– Здравствуйте, Александр Иванович, давно не виделись, - посередине коридора возвышался Спиридович.
– Здравствуйте, здравствуйте, Александр Иванович, - небрежно ответил Гучков.
– Собственно, и не хотелось с Вами видеться. Извините, но мне пора идти. Моё почтение.
Из-за скандала обычное самообладание оставило лидера военного и морского министра (точнее, уже бывшего министра), и он говорил, не скрывая своих чувств.
– Если уж Вы честны со мною, то и я буду честен с Вами. У Вас нет никакого почтения ни ко мне, ни к кому-либо в мире, - Спиридович вызывал бурю.
И она грянула.
– Да как Вы смеете оскорблять меня? Вы?! Вы, не сумевший обеспечить охрану Столыпина, проглядевший десятки террористических актов, смотрите за собой.
Былая вражда проснулась. Мир принялся вертеться вокруг их двоих.
Бывший начальник личной охраны Николая знал, как можно так уязвить Гучкова, что тот вовсе выйдет из себя и не сможет не принять вызов.
– Вы сами - негодяй и подлец, Александр Иванович. Так считает Николай Александрович, так считаю и я, - гордо и спокойно парировал Спиридович.