Крылья для двоих

Молчанова Ирина Алексеевна

Он посмотрел на подаренный им кленовый листок у нее на шее и грустно произнес:

– Вот, значит, как отнимают крылья.

Она подняла на него глаза:

– Да... так.

Артур долго вглядывался в ее бледное лицо, а потом спросил:

– А ты уверена, что у достойных их не отберут?

– Нет, не уверена, – покачала головой девушка.

Он взял ее руку и крепко сжал.

– Любовь для достойных, верь. – Артур выпустил ее тонкую кисть и прошептал: – Ради счастья быть с тобой я бы заслужил и крылья.

Она попыталась его удержать, но

он отступил и, прежде чем уйти, негромко сказал:

– А мира и правда два, ты все верно подметила.

Глава 26

Просто жить?

Дверной звонок выглядел чужим. Маленькая белая кнопочка напоминала подозрительный глаз. Артур несколько раз подносил палец, но позвонить в квартиру все не решался. Подготовленная заранее речь уже не казалась ему такой убедительной, тело налилось тяжестью, как будто куртка весила килограммов десять.

«Мы должны расстаться», – мысленно проговорил он и вздохнул. Какой бред... Давно, давным-давно стоило это сделать.

Он всеми силами пытался рассориться с подругой, а она его как назло прощала: злилась, плакала, обижалась, но всегда звонила первой. То напоминала ему про «раз и навсегда», то упрекала в несерьезности, то чего-то требовала, то выпрашивала, то кричала, то признавалась в любви, то бросала трубку.

Ему было с ней неинтересно. Когда не спорили, она висла на нем, назойливо обнимала, целовала, постоянно говорила о своих чувствах и его торопила с признанием. Неустанно твердила: «Тебе нужно только одно», а сама ничего иного не предлагала. У них не было общих интересов. Ей нравилось бесконечно его воспитывать: «Артур не плюйся, это некультурно»; «Артур, внешность людей не подлежит обсуждению, это низко»; «Артур, твоя речь станет намного приятнее, если ты перестанешь употреблять грубые слова»; «Артур, нельзя смеяться над калеками, поставь себя на их место»; «Артур, отвечай за свои поступки»; «Артур, отвечай за свои слова»; «Артур, перестань водиться с дурной компанией»; «Артур, учись принимать серьезные решения»... Что ни день – новый урок!

Он по-прежнему плевался, грубил и еще много чего делал. Нарочно делал – хотел, чтобы она махнула на него рукой, прекратила строить из себя заботливую мамочку, которой у него никогда не было. Но Олеся не сдавалась, и это заставляло его тянуть с разрывом. Она так старалась, так сильно любила, что он, сам того не желая, испытывал чувство вины – за свое пари и за свою ежедневную ложь.

Наконец Артур собрался с духом и нажал на кнопку звонка – раздалась пронзительная трель.

Дверь открылась мгновенно, словно подруга дожидалась его в прихожей.

Олеся повисла у него на шее и громко расцеловала.

– Есть серьезный разговор, – выдавил он, переступая порог.

– Что случилось? – всплеснула руками девушка.

Он помолчал, подбирая слова, но так и не смог вспомнить, что за речь придумал, поэтому с ходу сказал:

– В общем, я обманщик, нет мне прощения.

Олеся отреагировала неадекватно – схватилась за живот и звонко засмеялась.

– Что

с тобой? – нахмурился Артур.

Она снова его обняла.

– Любимый, я все знаю, не переживай. Подружка мне рассказала, где ты вчера был. – Олеся перестала улыбаться и серьезно заглянула ему в глаза. – А еще рассказала, что ты ушел один. Я тобой горжусь!

На ее последней фразе парню стало совсем плохо.

– Так что все нормально. – Ее пальцы забрались ему в волосы. – Раздевайся, дома никого нет...

– Ты не поняла, – перебил он, – дослушай! Я обманывал тебя с самого начала. Мы поспорили с Глебом, понимаешь?

Олеся убрала руки за спину и вздохнула.

– Артур, неужели ты думаешь, что я дурочка? Я все поняла сразу же. Но какое сейчас это имеет значение?

– Я гуляю с другими девушками у тебя за спиной!

Подруга кивнула на открытую дверь в свою чисто убранную комнату.

– Пройдешь?

– Нет! Разве ты меня не слышала? Я постоянно тебе лгу! Каждый день!

– Я слышала. – Олеся с упреком посмотрела на него, точно он ей не в предательстве признался, а на ногу наступил. – Мне кажется, ты пытаешься наговаривать на себя. Я же вижу, ты меняешься, ты становишься лучше...

Артур простонал.

– Олеся, прости, мы должны расстаться. Про «раз и навсегда» я тоже соврал. Вообще про все врал!

Она напряженно смотрела на него, по ее щекам и даже по шее разлился румянец.

– Прости, – без особой надежды повторил он.

Девушка с усилием улыбнулась.

– Разве что-то не так? А как же твое желание просто жить? Давай не будем загадывать, строить планы, а как ты хотел – просто жить.

– Да как ты не понимаешь! – поморщился Артур. – Я больше не хочу просто жить. Ну а тебе-то, скажи, зачем все это?

– Дурачок, что ж тут непонятного? – Олеся опустила голову. – Я люблю тебя, разве ты не знаешь?

– Знаю, знаю я, ты ведь все уши мне прожужжала своей любовью! – рассердился он.

Девушка вскинула голову.

– А если я больше не буду?

Ему было неприятно смотреть, как она унижается и ломает себя ради него. Не терпелось поскорее сбежать, стереть эту девушку из памяти, как ошибку в тетради ластиком.

– Артур, – настойчиво позвала она, – а если...

– Ничего не получится. Я люблю другую.

– Любишь? – Олеся недоверчиво рассмеялась. – Снова обманываешь?

Он не ответил. Не мог выставлять свои чувства напоказ. Их хотелось оберегать, укрыть, как последний кленовый листок осени под курткой от холода, защитить от всех ветров.

– Кто она? Я ее знаю? – зачем-то стала допытываться Олеся.

– Нет, не знаешь. – Он взялся за дверную ручку. – Я пойду.

– К ней, да? – Голос девушки задрожал. – Со мной наигрался?

Артур кивнул:

– Да, наигрался.

Он не видел смысла оправдываться и усложнять без того болезненный разрыв.

– Ты и ее бросишь, – презрительно скривилась Олеся. – Такой уж ты! В своего отца и в мать... Яблоко от яблоньки недалеко падает... Недельного счастья тебе с твоей новой игрушкой!