Крылья красных птиц 3. Дочь Рождённого Землёй
Шрифт:
Он стал жить один. Иногда встречал гномов. Но в его владениях не было больших залежей руды, за которой они охотились, и подземные жители никогда не задерживались здесь надолго. А потом снова появились люди. Вместо шалашей и хижин настроили домов и замков. В каждом уважающем себя замке вырыли подземелье. Ему ничего не стоило проникнуть в любое такое место или даже изменить его – соединить со своими пещерами. Пошалить, заманивая к себе в гости. Вновь общаться с людьми было интересно, но большинство пугались его до икоты. А после
Гвенлин, его Гвена, была одной из немногих, что не испугались. Сейшес мало что знал о её жизни в замке, кроме одного – близких друзей у неё не было.
Заблудившись один раз и познакомившись с хозяином пещер, Гвена стала приходить постоянно. Она не была настоящим магом, но каким-то образом всегда знала, где искать своего подземного друга. Могла даже позвать, если он был слишком далеко. И он всегда приходил. Она была маленькой, шустрой, весёлой и смешной. Забытому богу нравилось проводить с ней время.
Время шло, девочка взрослела. Стала приходить всё реже и реже и однажды пропала совсем. Даже её присутствие в замке перестало ощущаться.
Сейшес перестал ждать. Люди – непостоянные создания. Он ещё несколько раз чувствовал её в замке, но Гвена была слишком поглощена чем-то другим, не приходила и не звала. И он не приходил тоже.
А потом она появилась снова. Через несколько лет. И не в замке. В дикой пещере гораздо севернее. Пришла и позвала. Кристаллы многократно усилили её зов.
Он услышал. И пришёл.
Она изменилась. Была совсем взрослая, больная и очень несчастная. Он не мог помочь – лечить людей забытый бог, повелитель стихии земли, не умел никогда. Она попросила спасти своего ребёнка, забрать его себе, изменить кровь, убивающую его. Это он мог. В древние времена отданные дети – посвящённые, вырастая, становились служителями бога, его детьми. Обретали тень его силы. Тогда считалось почётным отдать ребёнка богу. Но Гвена дала только пузырёк с кровью и прядку мягких рыжих волос. И назвала имя – Аларика Красная Птица, Алика.
Это было совсем не так, как прежде. Но этого хватило. Он изменил кровь ребёнка. И где-то в этом мире у него появилась своя девочка. Которую он никогда не видел, но по-своему любил.
А Гвена ушла. Навсегда. А потом появилась Лика. Аларика Красная Птица. Алика. Дочка Гвены. Его девочка.
Дождь прекратился, но с деревьев продолжали срываться тяжёлые холодные капли. Ущербная луна попробовала выглянуть из-за туч и снова скрылась обратно. Пацан медленно пробирался впереди, одной рукой касаясь деревьев и отводя с пути низкие ветки, вторую руку прижав к боку. Шёл он тяжело, часто спотыкался и падал.
«Да он же ничего не видит!» – понял вдруг демон, в очередной раз поймав парня за шкирку, спасая от падения.
Сам он в темноте видел отлично, знакомые эльфы – хоть и хуже него, но ненамного,
– Слушай, пацан, – спросил он, – а ты уверен, что сможешь в темноте найти дорогу?
– Смогу, – но страха в голосе больше чем уверенности.
– Что у тебя там? – Кайдо кивает на его бок, зажатый рукой.
– Ничего, – пацан снова мотает головой, так что подлетают волосы. И очень напоминает этим движением Тоша. – Я могу идти.
Кайдо бесцеремонно отбрасывает его руку и задирает рубаху. На боку паренька отчётливо виднеется даже в темноте огромный кровоподтёк.
– Ого! У тебя хоть рёбра целые?
– Не знаю, – всхлипнул мальчишка. – Болят.
Он устал держаться.
– А я тебя по лесу гоняю. Ладно, давай отдохнём. Утром найдёшь дорогу.
Мальчишка всхлипнул снова, его всего затрясло.
– Ты не убьёшь меня? – слова давались ему тяжело, выталкивались наружу между всхлипами.
– Вот же дурень. Нет, конечно.
Кайдо не знал, как его успокоить. Просто старался не напугать ещё больше. Стоял неподвижно, не приближаясь, пока пацан не перестал всхлипывать и опустился на мокрую землю, по-прежнему держась за бок. Тогда присел рядом, сказал:
– Как доберёмся до моих друзей, попрошу, чтоб тебя подлечили.
– Кто меня лечить станет, – горько ухмыльнулся мальчишка.
– Иллури. Меня же она лечила. Она та ещё язва, но в помощи не откажет.
– У тебя есть знакомая целительница? – в голосе пацана прорезалось детское любопытство.
– Две, – ответил Кайдо, вспомнил Лилас и поправился, – нет – три.
– Я ни одного целителя никогда не видел.
– Скоро увидишь.
Глава 4. Вопрос силы
Мокрая холодная земля в осеннем лесу – не лучшее место для ночёвки. Мальчишка сидел, скорчившись, обняв коленки. Дремал урывками. Кайдо спать не пытался – холодно и тревожно. В конце концов ему надоело нарезать круги по поляне. Он обратился в зверя – рыжий мех не давал мёрзнуть. Мальчишка, кажется, заснул. Завалился на бок, вздрагивал и хмурился, мёрз и пытался скрутиться в клубочек ещё больше. Кайдо тихонько подошёл, улёгся рядом. Пацан, не просыпаясь, прижался спиной к тёплому звериному боку, перестал дрожать.
Так и застало их утро. Пацан открыл глаза, пару минут не шевелился, глядя в никуда. Потом сообразил, кто лежит рядом. Вскочил как ужаленный. Кайдо неторопливо поднялся, встряхнулся по собачьему и превратился обратно. Оборот каждый раз проходил всё легче.
Тропа утром отыскалась сама собой. Оказалось, что ночью пацан шёл в нужном направлении, просто не смог отыскать саму тропинку. Всадник бы здесь не проехал, но идти было гораздо удобнее, чем продираться через чащу. Правда, вскоре тропинка истончилась, местами пропадая вовсе.