Крылья не белого цвета
Шрифт:
— Нет, Мила.
И Лена не соврала. Во дворе её дома, действительно, созрели вкусные красные ягодки.
— Они не такие вкусные, как весенние… — раздалось над самым ухом.
Юн!
Он принял человеческое обличие и по привычке зашевелил «крылом».
— Осенняя клубника… — не раз бормотал мальчишка. — Какое издевательство! Природа… так…
— Люди вывели?
— Потому говорю. Не бывает!
— Но это не нам судить.
— Дураки вы! — тут же вмешалась Ленка и назвала название сорта. — Ремонтантные сорта, вот и всё! Ничего-то вы оба не знаете!
Она
— Зубрила…
— Мерзкая девочка, — подтвердил слова бескрылый, шепнув мне на ухо.
— Это твой друг?
— Да.
К счастью, девочка не слышала предыдущих слов.
— На чай зайдете?
— Зайдём. — ответил он за меня.
— Но ты же не пьёшь!
— Придётся…
— Зачем насиловать себя?
— Лишь для видимости. — прошептал друг.
Кивок головой.
— Да, Лена. Идём мы! — и тише: Сам виноват, если что.
***
– …Юн? Что за глупое имя?
— А тебя как зовут?
— Леночка! — шатенка в крупных очках демонстративно заулыбалась и выпятила свои кроличьи зубы.
— Он просто шутит, так ведь? — толкнула в бок ангела. Не могла не называть его так! Сам вынуждал. Был слишком «белым».
— Нам надо идти… — вскоре встрепенулся он.
— Так рано?
— Я далеко живу… Проводишь? — обратился ко мне.
Намёк понят.
Мы распрощались. Лена не хотела сейчас. Психанула и разбила чашку. Слышно было в дверях, как что-то звякнуло.
— Вредина…
— Ты лучше неё. — будучи уже на улице, произнёс он. — Рад, что с тобой познакомился.
Щёки залились румянцем, стали как яблони цвет.
========== Глава 4. Сожительство ==========
В последние дни я совершенно позабыла о музыке. Лень было что-то учить, потому не хотелось и заниматься. «Всё равно ничего не получится!» — упрямо твердила самооценка. Не послушать её? А как? Я никогда не верила, что смогу что-то сделать. Периодически, конечно, подмывало открыть крышку пиано и сыграть несколько нот, но нот я не знала, и потому сыграть не могла.
— И что ты сидишь тут? — раздалось над ухом. Юн. — Играй!
— Заставляешь?
— Нет. Приказываю. — тихий смешок от блондина.
— Я не умею. Прости.
— Значит, пора учиться…
В голубых глазах заблестели искры. Взгляд стал немножко безумным.
— Зачем учиться? — возразила я. — Пианисткой не буду.
— А кем?
— Не знаю я, рано…
— В самый раз начинать!
Не совру, что не могла вставить и слово, с таким напором говорил бескрылый блондин.
— В конце концов, что ты так ко мне привязался? Не умею — не хочу. Не буду я ничему учиться. Все равно ничего не получится…
— Ты сама так сказала или однажды пробовала?
Не выдержала. Хлопнула крышкой, открыла. Юн вовремя убрал свои пальцы, иначе бы было больно.
— Смотри! — со злостью стукнула по первым попавшимся клавишам.
— Но это ведь не игра…
— Иначе я не умею!
— Рано делать выводы, Мила… — прозвучало с оттенками грусти. —
— Это решать не тебе!
Кажется, теперь он обиделся.
— Подожди! Ты не сказал…
— Почему мне это так важно? Теперь не важно. — холодно отозвался мой друг.
И грусть передалась со словами.
— Снова спишь?..
Я на секунду задремала, склонившись над книгами по математике.
— Лучше бы сыграла мне…
Сил к сопротивлению почти не осталось.
— Молчи…
Музыка, играющая в наушниках, внезапно остановилась, это Юн вытащил провод. И это впору было воспринимать, как хамство. Я вскочила и хотела уже закричать: «Отдай мои наушники, ты!..»
В комнате было пусто. Математика сделана таинственным кем-то. Рояль светился, пылинки ни одной нет.
Интересно, Юн специально хотел меня научить музыке, или так казалось, и зачем это было ему?
***
— Не хочешь играть, не играй. — голос над самым затылком.
— Ты…
— Не могу. Не хочу. Ты прав.
— Тогда выбери что-то другое… — со вздохом проговорил блондин.
— Что?
— Говорила, музыка нравится, а теперь…
— Я подумала… Это оказалось мимолётным. Уже не знаю, что нравится. Надо думать.
Сказала, смолкла, села напротив него.
— Обидлся?
— И что с вами, девчонками, делать? Ничего не хотите, ничего не знаете…
Вздохнул. Вздохнула и я. На мгновение стало смешно от сцены.
— Не твое — не мучайся. Брось.
— Не могу…
— В таком случае не понимаю тебя… — бескрылый пожал плечами. — Определиться не можешь? Нравится или нет?
— Да.
Это «да» можно было понимать по-разному.
***
Юн сидел в моей комнате, точно на вокзале в зале ожидания, маялся мыслями и тяжелыми думами, ожидая конец уроков, поэтому иногда даже делал задания, только чтобы занять себя. Юн знал, почему тогда так случилось, в каком-то роде он даже готовился к худшему. Он видел ни раз, как умирали ему подобные… Отгонял прочь плохие догадки, но в целом, знал. Всё случилось именно так. Мысли верны. Но о них о не скажет. Винил меня, разумеется, но молчал, мучил себя лишь вопросами. За что винил? Удивительно, но не за трусость, было ещё кое-что, другое. Об этом ещё расскажу…
— Тебе нельзя появляться на людях.
— Знаю…
— Не потому…
— Я прекрасно знаю причину!
— Они не все плохие… Но имя смущает. От Ленки не оберёшься теперь разговоров…
Бескрылый даже не слушал меня.
— Поверь! Я прекрасно знаю и помню!
— Но у тебя…
— Плевать, что их больше нет… — произнёс дрогнувшим голосом. — Найдут ещё что-нибудь. Сердце моё, к примеру.
— Нет же! — не знала, как его перебить. — Погоди! Сядь!
Упрямый парень стоял напротив меня и сверлил своим гипнотическим взглядом. После сел. Судя по складке одежды, он поднял свой жалкий остаток крыла, как если бы хотел расправить крылья и ими ударить меня или улететь, или обнять дурочку, как если бы он забыл, что потерял крылья и думал, что имел их, и хотел меня обогреть.