Крылья Тура. Командировка [2 том, c илл.]
Шрифт:
Командарм несколько удивленно посмотрел на меня. Не привык еще к моей мове… Ничего, привыкай… тебе нужнее…
Я моментом подлетел к истребителю командарма и запустил двигатель. Он еще не успел остыть и мигом замолотил на малых оборотах.
Давай! Давай! Выкатывайся на взлетку, помахал я рукой командарму. Подстроил его рацию на частоту нашей группы и запросил: "Пятнадцатый, слышишь меня? Тогда – взлет!"
Пошли. Разбег – взлетная полоса довольно ровная, это хорошо и приятно. Колеса почти и не стучат. Взлет. Мы в воздухе.
— Пятнадцатый, я на пять часов,
И генерал начал… Сначала осторожно так, вдумчиво… Потом – все смелее и смелее. Потом – совсем раздухарился, пришлось вмешаться и всю малину ему обломать.
— Пятнадцатый, осторожно! Крылья обломишь! Внимание! На час – две цели, высота наша. Я выхожу вперед. Следовать за мной, вперед не лезть! Как понял?
Генерал подтвердил, что он все понял, и будет вести себя как паинька. То-то же! Скорее всего – это наши. Степанов с Васей. Василий подполковника одного не отпустит. Даже на безопасный "Узел". Но, все равно! Надо проверить. Любой самолет, пока не увидел звезды на крыльях, следует считать вражеским. Это сбережет здоровье и удлинит жизнь.
— Пятнашка, за мной в вираж!
Мы сделали красивую дугу (это мне повыпендриваться захотелось, честно говоря!) и сверху-справа зашли на приближающуюся пару истребителей. Те тоже не лыком были шиты и довольно бодренько уклонились, пытаясь теперь зайти в хвост уже нам. Точно – вон Васькин номер, свои.
— Свои! — на всякий случай передал я генерал-лейтенанту. А то вдруг стрельнет еще.
— Вижу, покрутимся немного? — ответил он.
Вот ведь неугомонное дите!
— Пятнадцатый, выходи вперед, атакуй!
Минут пять мы буровили воздух в бесполезных попытках выйти на дистанцию стрельбы. Наконец, генерал понял, что когда-нибудь молодецкие забавы надо кончать.
— Я – "Пятнадцатый", работу закончил. Иду на посадку…
Ну, и мы за тобой. Пора уже. Интересно, а меня здесь заправят? Да и подполковника с Василием? Они ведь тоже после маршрута пришли, наверное, в баках-то пусто?
На земле восторгам не было конца.
— Ну-у, братцы! Вот это машина! Сказка, а не машина! Вот бы нам их поскорей!
— Товарищ командующий! А ведь все в наших силах – чем быстрее и качественнее проведем испытания, тем быстрее самолет поставят в серию! И тем быстрее он придет к вам, так ведь?
— Так, капитан, так. Как бы побыстрее это сделать. Вот в чем вопрос… Чем мы еще вам можем помочь?
— А вот сейчас "Узел" примем, вопросы снабжения рассмотрим, связь, наведение, там, радар… Вот, армия, считайте, и поможет. Еще и радиоперехваты бы нам оперативно получать. В режиме, так сказать, реального времени…
— Реального, говоришь? Можно и так. Проще вам радиостанцию дать и толкового переводчика. Все на связь нагрузка меньше будет. Так ведь?
— Точно так, товарищ генерал-лейтенант!
— Ну вот, и договорились. Пошли, Иван Артемович, смотреть площадку. Как там вы ее называете? "Узел", что ли? Пошли, пошли… Принимайте свой "Узел" и перебазируйтесь. А то разведчики наши в последнее время что-то такое отмечают… Что-то у немцев готовится. Неспокойно
В общем, через день мы перелетели. И все остались довольны новой площадкой, то бишь – "Узлом". Особенно я. В штабе армии, у заместителя начальника политуправления по комсомолу, я нашел некоторый запасец культурно-массового инвентаря, когда потрошил его на предмет организации свободного времени для личного состава. Ну, карты в 52 листа я, естественно, не брал. Да и не было их. Бадминтона тоже не было, а вот волейбольные сетки, мячи, шахматы и домино я взял. Сетки – аж две. Пусть это и нескромно будет, одну сетку я превратил в гамак, знаете ли… А что? Позвоночник отдыхает! А нагрузки на мой позвоночник, знаете какие? Во-о-т! Их надо снимать, а то – какой из меня боец будет? То-то и оно. А погода сейчас для гамака – самое оно. Конец июня…
А 5-го июля, насколько я помню, должна начаться операция "Цитадель". Это у немцев "Цитадель", у нас для первого, оборонительного, периода битвы на Курской дуге названия придумано, по-моему, не было…
Но напрасно я истоптал всю траву вокруг своего гамака в ночь на пятое июля. Не было наступления. Не было его и шестого… Что-то пошло не так… Или – наоборот? Именно так и надо? Ведь, если у немцев задержка, о чем это говорит? О сбое их планов? О неготовности наступать? Значит, ход войны изменился? Да еще в нашу пользу? А ведь, пожалуй, так оно и есть! Как интересно-то, ребята! Как здорово-то! Теперь любой день задержки наступления немцев играет нам на руку. Крепит нашу оборону, так сказать. Ну-ну. Посмотрим.
А посмотреть, честно говоря, было на что. Поскольку мы, считай, постоянно висели в воздухе над своей не очень-то и протяженной зоной ответственности, то наблюдать мы могли многое. Ну, так – на память вам сейчас скажу, например…
Например – где-то с 24–25 июня у нас в тылу резко взросла интенсивность автомобильного и железнодорожного движения, и днем и ночью шла постоянная переброска различных частей наших войск. Шли и пехотные колонны, пылили колонны грузовиков, таща пушки на прицепе. Что интересно, я еще такого и не видел раньше, по перегонам железной дороги зелеными лентами, с наивными веточками на железе, заползали наши бронепоезда. Как я понял, их довооружили зенитками на дополнительных платформах, и они играли роль усиленных зенитных дивизионов ПВО на железнодорожных узлах и важнейших перегонах.
А еще – вовремя мы застолбили себе местечко под "Узел". Ибо! Ибо – летая, мы стали замечать, что то тут, то там, в степи стали, как по мановению руки, возникать хорошо различимые с высоты аэродромы. И после пары ночей на них появилась авиационная техника. В достаточно серьезном количестве. Только вот не летала она, к сожалению… Ибо – были эти аэродромы ложными, а самолеты – фанерными макетами. Как в фильме "Беспокойное хозяйство", по-моему. Там еще Жаров играет со своей Целиковской, и молодой Александр Граве. Но фильм – это так, бантик "кис-кис", а главное – много их появилось, этих ложных аэродромов. И это есть хорошо! Потому, что на их фоне и нас не видно.