Крылья Тура
Шрифт:
Да-а. Ну, так вот – заметив «мессеров», Егор дает «прикурить» и, снижаясь и виляя хвостом, как кошка в период течки, с легким таким дымком, плавно смещается на нашу территорию. Мы же с Блондином: прячемся в это время на высоте 50–70 метров в сторонке, так, чтобы нас и видно не было. Никаких радиопереговоров! Сигнал нам – панические крики Петракова: «Помогите, спасите!», «Меня атакуют!» и сатанинский хохот Целиковского. Правда, его мы слышать не сможем – наши рации настроены на другую частоту. Но ничего – на земле расскажут.
Так оно примерно и получилось. Как только капитан Целиковски взлетел, мы понеслись ему подставляться. Минут пятнадцать валандались, пока фрицы не заметили
Потом все же «зеленый питон» клюнул. Пара «Me-109 G2» в снежном камуфляже слитным движением снеслась с насеста и устремилась за Егором. Он заблажил на всю сталинградскую степь, пугая своими воплями летчиков, бывших в это время в воздухе. Казалось, я вижу морду питона, тяжелым взглядом гипнотизирующего в прицеле силуэт нашего самолета, слышу еще не сорвавшийся с его губ крик: «Abschuss!» [20]
20
Abschuss – жаргонное выражение фашистских летчиков-истребителей. Можно перевести как «Сбит!», «Готов!»
Нет, погоди, червяк! Сейчас наш выход!
– Толя! Убей ведомого! Зеленый – мой!
Червяк все понял сразу. Опыт не пропьешь… Но сделать он уже ничего не мог. Чтобы атаковать Егора, капитану Вальтеру Целиковски пришлось немного подсбросить скорость и снизиться. Как мы говорили: «слить высоту». Иначе в хвост изо всех сил виражившего Егора было не зайти. А сбить поврежденный, потерявший скорость советский истребитель уж больно хотелось. Он же не думал, что ему в хвост выйдет любопытный до ужаса и пулей примчавшийся на крики товарища Дед. А в данном случае «немного» потерять в скорости означало найти свою смерть…
Я услышал короткую очередь Толи. Все – если не добивает, то первой очередью убил пилота или зажег самолет.
А Вальтер, забыв про ведомого, пулей рванулся в небо. К нависшей густой облачности. Но до нее еще надо было долететь, а я уже его настиг и встал крылом к крылу. Мне было интересно посмотреть ему в глаза. Молодое, красивое лицо. Только злое какое-то, губы тонкие, кривятся… Матом, что ли, ругается? Ну, посмотрел на меня, Вальтер, познакомился? Прощай…
«Me-109 G2» и так лучше на вертикали, а сейчас еще Вальтер врубил форсаж. Он начал меня обгонять в наборе высоты. И тут Вальтер все понял и закричал… Но не «Abschuss», надеюсь… Наверное, он закричал: «Nein, nein!!!»
«Мессер» вынесло прямо под мою пушку, и я дал короткую очередь. Заряженные снаряды превратили самолет немецкого аса в огненную комету. Что-то вроде кадров катастрофы «Шаттла», помните? Горящий клубок еще какое-то время упорно лез вверх, от него отделялись какие-то огненные капли и полыхающие огнем фрагменты, потом притяжение победило, и огненная комета устремилась к земле…
Десятый…
Я – ас.
Восторга не было.
Абсолютно…
В первых числах января 1943 года 8-я воздушная армия была переброшена на Южный фронт. Нас ждали бои на Кубани…
Часть 2
Кубань
Глава 1
Так вот, я и говорю, – в первых числах января 1943 года 8-я воздушная армия была переброшена на Южный фронт…
Только не поймите меня так, что армия – раз! – поднялась на крыло и перенеслась на новое место. Нет, конечно, нет. Абсолютно не так. Воздушная армия – это огромный организм, многочисленный, как сообщество муравьев,
Но наша дивизия, а значит, и наш, 111-й, непромокаемый, непродуваемый, красно… рожий и непокобелимый… нет – непоколебимый, вот! – короче – наш родной 111-й ИАП, унеслись на Южный фронт одними из первых. Черт! Только-только ведь обжились на новом, удобном и подготовленном аэродроме. Только-только наладили быт, питание, баньку… И вот – «дан приказ ему на запад…». Опять сорвали с места, опять все заново нужно делать. Но что поделаешь? Приказ есть приказ, война ведь идет, если кто позабыл…
Да и уж больно привлекательная стратегическая ситуация сложилась там, на Северном Кавказе и на побережье Черного моря, после разгрома немцев под Сталинградом. Нашему самому высокому командованию показалось, что совместными ударами Южного и Закавказского фронтов с северо-востока, юга и юго-запада можно будет окружить, прижать к морю и разгромить главные силы немецкой группы армий «А», не допустив ее отхода с Северного Кавказа, что это нам по силам и по умению… Ну, в общем-то, где-то так… Канн, правда, не получилось, но синяков друг другу наставили порядочных.
А нам, авиаторам, была поставлена очень простая по своей сути задача. Завоевать превосходство в воздухе! Вот так – не больше, но и не меньше. Вынь, как говорится, да и… Ну, дальше сами знаете – да и дай супостату в лоб! Поэтому верховным командованием и были приняты самые срочные меры по наращиванию здесь авиационных сил, несмотря на то что бои под Сталинградом шли еще до февраля 1943 года.
В общем – мы свинтили на левый фланг Южного фронта. А там свои заморочки. Несколько полков пришлось снять с первой линии – пригнали ленд-лизовские самолеты из Ирана, надо было их получать и переучивать летчиков на новую технику. Вообще здесь, на юге, что только не летало! Я и «Спитфайры» видел, и «Томагавки», и «Кобры»…
Кстати, «спиты» и «Р-40» не прижились как-то, не полюбились они нашим летчикам, и их быстренько убрали с фронта. А вот «Кобры», можно сказать, прижились… Нет, особого восторга они не вызывали. Бортовое оружие, правда, очень мощное. Это всем нравилось – дашь одним 37-мм фугасным снарядом – и любой бомбардировщик, считай, сбит! Дашь бронебойным – и мотор «FW-190» в клочья! Но как истребитель «Кобра» очень, как бы это сказать повежливее… очень специфичная машина. Сами американцы ее считали не истребителем, а чем-то вроде штурмовика, охотно передали ее СССР, а сами на них почти и не летали. Обратите внимание – «Мустанги», например, янкесы так нам и не дали. Чтобы на «Кобре» летать – нужно определенный склад характера выработать и определенную тактику боя. Исключающую, например, высокие перегрузки и резкие маневры. Потом, когда я познакомился с Сашей Покрышкиным и его ребятами, они частенько сетовали на свою судьбу, связавшую их с «Коброй», и завидовали другим полкам, которые летали на «яках» и на «лавочках»… Но это так, к слову… А в общем – самолет был вполне на уровне. Особенно – оружие и рация. Тут дело несколько в ином – наши самолеты более быстро и качественно обновлялись, и каждая новая модель была все лучше и лучше. К примеру, оцените такую вот лестницу: «Ла-5» – «Ла-5Ф» – «Ла-5ФН» – «Ла-7», за ним – трехпушечный «Ла-7». Или возьмите «яки»: «Як-1» – «Як-1б» – «Як-9» с его модификациями и, наконец, – Як-3. Что уж тут говорить. А каждая новая «Кобра» становилась все тяжелее и тяжелее, теряла энерговооруженность и маневр.