Крылья Тура
Шрифт:
Когда я закончил собеседование со своей группой, я пригласил к дальнейшему разговору отобранную тройку летчиков, а остальных отпустил к самолетам.
– Ну что, товарищи? Давайте познакомимся поближе… Сначала о себе… Как вы, наверное, краем уха уже слышали – Туровцев Виктор Михайлович… Что капитан – сами видите. Начинал воевать на Калининском фронте, потом – Сталинград. Там, в сентябре, первый сбитый… Тогда же, в первом, считай, бою, сбили и меня. Ранение, госпиталь, само собой… Крови литра два потерял. Но появилась злость, азарт появился. Потом пошло-поехало. Бои, победы. В общем – к январю 43-го у меня уже десять сбитых было, поставили меня
Да, а в свое время у меня хватило наглости написать главному конструктору генерал-майору Яковлеву письмо о создании для нас, фронтовых летчиков, истребителя для завоевания господства в воздухе… – Летчики оживленно завозились и стали переглядываться. – Да-да! Именно так! Мечталось о такой машине, которая даст даже средне подготовленному летчику возможность на равных драться с фашистами. Надоело провожать глазами «мессера», когда они от нас на высоту или в пике уходят… А товарищ Яковлев и так, без моего напоминания, этот истребитель уже проектировать начал. Ну, и меня к нему, значит, на помощь направили… Не то в испытатели, не то в советчики. Так я тут, в ОКБ, и появился. Кое-что нам удалось – и вот, вы его видите! Наш «Як-3», «третьяк», как мы его тут между собой зовем. Поверьте – это будет лучший истребитель всей войны. Лучший в мире истребитель! Прошу любить и жаловать! А также прошу осваивать и овладевать! Чтобы завтра-послезавтра лететь на нем в бой! Все ясно, товарищи? Вот так-то…
Теперь давайте о вас. Ну, кто самый смелый? Начинайте.
Ребята переглянулись, и самый смелый начал. Храбрецом оказался старший лейтенант Кузьмичев. Так, воевать начал с августа 42-го… боевых вылетов… сбитых – шесть! Это хорошо. Командир звена – это отлично! Вот командиром звена мы тебя и назначим.
Второй – старший лейтенант Невский. Ого! Не Александр? Нет – Федор. Тоже ничего – у Феди, между прочим, на груди два ордена…
Третий – капитан Извольский, Кирилл. Из дворян, что ли? Кто отец? Точно – из дворянской офицерской семьи. Отец, еще в Гражданскую, твердо встал на сторону большевиков. Сын ни о чем другом, кроме как о военной карьере, и не мечтал. А тут еще и авиация! Наш человек! Пять сбитых, два ордена. Точно – наш! Пойдешь на первое звено. Правда, надо еще с командиром, подполковником Степановым, посоветоваться и доложить ему свои предложения. Хотя я думаю, что он будет доверять своему заму по боевой…
В общем, поговорили, познакомились… Попросил их присматриваться к летчикам, поговорить с ними, выяснить, у кого к чему душа лежит, кто что предпочитает? На каких высотах вел бои? Как стреляет? Есть ли «фирменные» приемчики? И какие?
Отпустил ребят, поручив капитану Извольскому, до создания штаба авиагруппы, подготовить таблицу плановых полетов на неделю. И понеслось-поехало…
А с подполковником Степановым удалось познакомиться прямо на следующий день. Произошло это так…
Я на спарке-«семерке» проводил вылеты с летчиками группы, чтобы посмотреть уровень их пилотажа и мастерства. В целом все было весьма неплохо. Мой Вася крутился на старте. Вдруг он передал, что прибыл командир группы и ищет меня. Ну, что делать? Приказал летчику идти на посадку…
На земле передал своих опытному летчику-испытателю из Конторы, он их еще погоняет по особенностям «третьяка», а сам скинул
– Товарищ подполковник…
– Не надо рапорта, капитан! Давайте знакомиться – Степанов, Иван Артемович!
– Туровцев, Виктор Михайлович!
Крепкое рукопожатие, глаза в глаза. На лице и на руке – ожоги. А взгляд ничего – твердый, волевой… И ум недюжинный проглядывает… Думаю – сработаемся!
– Ну, Виктор Михайлович, что тут вами уже сделано?
Однако! Резко подполковник салазки загибает! Я же только вчера прибыл и познакомился с людьми. Но – что делать! Сам же ведь талдычил, что времени абсолютно нет.
Я кратко проинформировал командира о сделанном, подобранных кандидатах на командные должности, предполагаемой разбивке летчиков по звеньям, наметкам по программе обучения…
Подполковник Степанов слушал молча, что-то помечая у себя в большом потрепанном блокноте.
– Хорошо… Что еще нужно, Виктор Михайлович?
– Товарищ подпол…
– Виктор Михайлович, мы же договорились… Сейчас у нас деловой разговор, важный разговор – что же мы козырять и щелкать каблуками-то все время будем? Дойдет еще дело до официоза, дойдет! Так что нужно?
– Нужно формировать свои службы, Иван Артемович! Штаб нужен, инженерная служба, вооруженцы, снабженцы, связисты. Не могу я летчиков на решение всех этих вопросов отвлекать. Яковлевское ОКБ, конечно, помогает, но не их это дело, и не смогут они в полной мере заменить всех нужных нам специалистов. И нужно нам отсюда, из Конторы, уходить. Уходить на свой аэродром. Сейчас – только полеты, пилотаж, слетанность, стрельба. Все остальное – пока побоку, не до него… Может, подсесть нам к какому-нибудь полку ПВО Москвы, а? Сейчас не 41-й, угрозы воздушного нападения на Москву, считай, что и нет. Так – один разведчик в неделю пролетит, а пэвэошники за ним полками гоняются… А так, если бы штаб ВВС дал команду нам помочь, пока мы мясом не обрастем, мы могли бы сосредоточиться на главном – на боевой подготовке. Так я мыслю.
– Правильно мыслите… И я так думаю, и уже кое-что нащупал, кое-что подготовил. Думаю – через пару дней снимемся мы отсюда и перелетим в Подмосковье, на один тихий и спокойный аэродром. Настолько тихий, что принято решение полк, который там стоял, расформировать. Вот мы его службами и воспользуемся. Я сегодня туда выезжаю. Послезавтра прилечу на истребителе за вами – будьте готовы к перелету!
– Есть быть готовым к перелету, товарищ подполковник!
Степанов покосился на меня, но ничего не сказал. Потом перебрал поданные мной документы по штатам и сказал: «Что наметили – то и делайте! Уверен, что вы не ошиблись. Оформите приказом – как вернусь, так и подпишу. На новый аэродром сядем авиагруппой «Молния», а не стаей грачей! Ну, до встречи!»
На день перелета было назначено много дел. Во-первых – митинг. Не смейтесь, митинг – дело хорошее. Если он к месту и если ими не злоупотреблять по каждому мелкому поводу. Да и люди здесь к такой форме работы с массами привыкли. Потом – киносъемка. То ли Яковлев, то ли еще кто, не знаю, пробили приезд на аэродром группы кинодокументалистов. Дело нужное, я думаю. Страна должна знать своих героев! Нет, серьезно! Вылет с фирмы Яковлева группы новых истребителей на фронтовые испытания – это, братцы мои, определенный и весьма значимый рубеж. Или этап. А может – и старт. Чему-то.