Крылья

Солодкова Татьяна

Я попыталась было пристать к Дилайле с просьбой помочь и повлиять на неразумного представителя крайне упрямого рода Тайлеров. Но неожиданно получила от ворот поворот. Ди отказала, аргументировав тем, что есть вещи, в которые она никогда не полезет. Что ж, ничего удивительного – за Лаки девушка горой.

Вообще, заметила, что Дилайла не в духе с самого допроса Коры. Уж не знаю, насколько крепкой была их дружба, но поступок Камальски поразил Ди до глубины души. Мне докладывали, что Кора просила позвать Дилайлу, чтобы что-то ей сказать хотя бы через дверь, однако Ди не пришла.

На

сегодня свои теоретические занятия я уже провела, выслушала от студентов стенания по поводу того, что выход в космос теперь под запретом, объяснила, как могла, что технические неполадки серьезнее, чем мы изначально предполагали – и вот, на сегодня я свободна.

Как раз иду по направлению к рубке, когда слышу шум в конце коридора. Ускоряю шаг, понимая, что именно там находится каюта, в которой до конца полета содержится диверсантка Камальски.

Выруливаю из-за поворота и вижу Малькольма, учащегося все той же группы 11А, в которой обучаются Джейс, Кора и Ди. У молодого человека красное лицо и растрепанные волосы. Он пытается наступать на охранника, несущего вахту у двери каюты, но получает оплеуху (и, судя по всему, не первую), когда начинает размахивать руками,и вынужденно отступает к противоположной стене коридора; сжимает кулаки и делает новый заход.

– Что здесь происходит?! – рявкаю что есть духу.

На лице охранника видно облегчение.

– Капитан Морган, – кивает мне и притворяется предметом интерьера, мол, вот и разбирайтесь с этим воинственным цыпленком.

А Малькольм и правда смотрится птенцом на фоне этого здoровяка. Да ещё и петушится. Длинный, худой, растрепанный, с нервным блеском в глазах – картина еще та.

– Малькольм! – приходится обратиться к студенту по имени, потому как тот начисто меня игнорирует, продолжая испепелять охранника взглядом и пытаясь подобраться к нему с другого бока. – Прекратить немедленно!

Мальчишка резко поворачивает голову; в его лихорадочно блестящих глазах появляется узнавание, и он бросается ко мне.

– Капитан, – тараторит, едва не задыхаясь, – велите ему отпустить Кору. Она ни в чем не виновата.

Может,и не виновата, а просто дура. Но свободно разгуливать по кораблю я позволю ей только через свой труп. «Сыворотки» у нас на борту нет, а то, что Луиза (если это все-таки Луиза) не дала девушке никаких дополнительных указаний, еще не гарантировано – сказать можно что угодно.

Складываю руки на груди и упираюсь в студента взглядом главного-пилота-инструктора-с-которым-шутки-плохи, отработанным за годы работы в ЛЛА. Паренек тушуется, но стоит на своем по-прежнему.

– Кора. Ни в чем. Не. Виновата.

– Ты хотя бы знаешь, в чем ее обвиняют?
– спрашиваю снисходительно.

Кора влюблена в Джейсона, а Малькольм – в Кору? Так, что ли?

Какой-то неправильный учебный год: все только и заняты личными делами. И я не лучше – сама в их числе.

– Знаю, – студент с вызовом вскидывает голову (ну,точно, цыпленок на петушиных боях). Ясное дело – врет.
– Но это неправда. Кора не при чем. Это я.

О боже, час от часу не легче.

– Что – ты?
– уточняю устало.

–

Все – я. Один я, - прикладывает ладонь к груди, будто собирается клясться. – Отпустите ее.

Качаю головой.

– Нет, – не стану ничего объяснять. Сейчас этот мальчик слышит лишь себя и свои разыгравшиеся эмоции. Любовь это или гормоны, не мне судить, но парню следует прежде всего врубить голову.

– Капитан, пожалуйста, - если он заплачет, это уже чересчур.

Обхожу Малькольма по дуге, оттесняю охранника и тарабаню кулаком в дверь каюты. Тут не лучшая звукоизоляция – вопли Коры с той стороны на днях было прекрасно слышно, - так что не поверю, будто бы она не знает, что ее персональный рыцарь уже битый час бьетcя за свободу своей прекрасной дамы.

– Камальски! – тишина.
– Камальски! – мне становится нехорошо. Она же не наложила на себя руки, правда? Поднимаю глаза на охранника.
– Вы давно заходили? С ней все в порядке?

– Отнес обед два часа назад, - рапортует.
– Живехонька.

– Открывай, - велю.

У Малькольма загораются глаза. ?н едва не пританцовывает, как собачка в ожидании хозяина. ?лупенький, Коре нравятся совсем другие мужчины.

Охранник открывает дверь; заглядываю внутрь и вижу Камальски, преспокойно лежащую c рукой под головой на койке и читающую что-то с планшета.

– Какого черта?
– спрашиваю совсем не любезно – накипело.

Девушка поднимает на меня глаза. Каждое ее движение, медленное,тягучеe, видимо, чтобы позлить сильнее.

– Вы же не отвечали на мои крики. Почему я должна отвечать на ваши? – интересуется и даже не думает менять позу. Оскорбленная невинность.

Очень хочется ворваться в каюту и залепить этoй дурехе смачную отрезвляющую пощечину. Но так и стою на пороге. В конце концов, Кора уже испортила себе будущее – портить ей личико нет никакого смысла.

– Малькольм! – зову.

– Да, капитан, – тут как тут, глаза горят.

– Можете поговорить, - киваю в сторону Камальски и выхожу в коридор.
– Недолго.

– Спасибо, капитан Морган! – тьфу ты, разве что хвостом не виляет.

Дверь не закрываю, просто отхожу, чтобы не подслушивать.

– Пcихопатка, - делится со мной мнением охранник.

– Согласна, - киваю и отворачиваюсь, давая понять, что обсуждать и дальше личность арестованной не хочу.

Планирую прождать тут столько, сколько нужно. Как-никак охранник тут один, и, хотя он крупнее и тяжелее обоих студентов вместе взятых, лучше не рисковать. А в том, что у Коры больше нет злостных намерений, я до сих пор не уверена.

Однако напрасно ожидаю долгого задушевного разговора: из каюты уже через минуту доносится голос Камальски:

– Да кому ты нужен?! – после чего Малькольм выбегает в коридор с такой скоростью, будто в него плеснули кипятком. – И не смей больше сюда таскаться! – несется ему вслед.

Студент вскидывает на меня глаза, кусая губы и краснея до корней волос – удар по самолюбию он получил колоссальный. Вот и еще одна моя ошибка: зря я так спорила по поводу присутствия Мэри Морри на борту лайнера – беседа с ней Малькольму сейчас не помешала бы.