Крылья
Шрифт:
– Ты знал, что они летят сюда?
– накидываюсь на него даже раньше, чем он успевает сказать «привет».
– А что, они уже здесь? – отвечает вопросом на вопрос.
И ни тени удивления или попытки сделать вид, что он не понимает, кто это – «они».
– Я тебя убью! – шиплю в комм.
– Не-а, - возражает мой без пяти минут придушенный сын. – Ты меня любишь.
– Люблю, – я еще не сошла с ума, чтобы это отрицать.
– Но мало я тебя в детстве лупила.
В ответ слышится смех.
– Ты меня вообще не лупила.
– И
– Где Гай? Дуйте домой. Ужин почти готов.
– Да ладно?
– удивляется Лаки. – Тут народ побился. Транспортную сеть перекрыли как минимум на пятнадцать минут. Так что курьер задержится.
И все-то он знает. Мог бы хотя бы сделать вид, что поверил в то, будто, приползя домой без задних нoг от усталости, я брошусь к плите.
– Признайся, – не сдаюсь, - это ты позвал моих родителей на Лондор?
В динамике молчание, слышны гудки транспорта – значит, он уже в пути.
– Не я, - наконец-то, серьезно отвечает мне сын.
– Но я знал, да. Они просили тебе не говорить, пока не придет их письмо. Я обещал.
– Ты предатель, – ворчу, проводя ладонью по лицу. Не хочу их видеть, не могу, не сейчас…
– Почему не сейчас-то? – кажется, последнее я произнесла вслух. О, черт.
– Потому, что сейчас самый неподходящий момент, – отрезаю.
– Все, жду дома, – и обрываю связь.
Потому, что с началом учебного года, с Рикардо, выборами, Джейсом и предстоящим «круизом» со студентами у меня и так голова кругом.
Джейсон ?иган и так привнес в мою серую жизнь слишком много, казалось бы, забытых чувств. А теперь еще родители…
– Я дома! – внизу хлопает дверь и раздается звонкий голос Гая.
Ну вот, все против меня: теперь и он догадается, что еда приехала из ресторана.
Встряхиваюсь и выхожу из комнаты.
– Я здесь. Привет,дорогой.
Спускаюсь по лестнице, а мальчик улыбается мне теплой искренней улыбкой.
Ладно, пока мои мальчишки со мной, как-нибудь разберемся…
ГЛАВА 26
Морган
Лучи заходящего солнца проходят сквозь лобовое стекло и слепят глаза через закрытые веки. Но мне так лениво, что не хочется даже отвернуться от яркого света.
Лежу у Ригана на груди – совершенно голая на обнаженной мужской груди. Мы снова сделали ЭТО, несмотря на то, что в прошлый раз я oпять зарекалась сама себе, что больше не стану к нему приближaться ближе чем на метр.
И опять во флайере…
Какая-то рациoнальная часть моего мозга (все ещё способная анализировать информацию,и до сих пор каким-то чудом не превратившаяся в желе от близости этого мужчины), понимает, что взрослым людям не пристало «проводить время» в транспортном средстве: если нет возможности пойти к кому-то домой, всегда остается вариант с гостиницами, мотелями, съемными квартирами, наконец. Однако все эти возможные места для встреч должны быть продуманы и приготовлены заранее. ? я – клянусь самой себе! – ничего не планировала.
Просто
Но все мои планы были посланы к черту, стоило утром прийти сообщению от Джейсона с предложением провести день с пользой и полетать. Не знаю, вкладывал ли он в свое приглашение какой-то потаенный смысл и правда ли хотел всего лишь позаниматься пилотированием. Но в который раз вышло… как вышло.
Мы на самом деле провели в небе целых три часа, садясь только затем, чтобы поменяться местами в пилотском кресле. Джейсон – талант, без шуток. Не считая Лаки, не могу вспомнить ни одного студента, способного с первого раза повторить то, что я показываю. ? он – почти с легкостью.
В итоге я сама предложила сделать перерыв и пpиземлиться. А Риган выбрал место – ту самую уединенную поляну среди леса, где мы были в прошлый раз. Уже много лет люблю это место: здесь спокойно, уютно, тут хорошо побыть в тишине, подышать воздухом, послушать пение птиц, шум листвы и подумать.
Боюсь, эта поляна больше никогда не будет ассоциироваться у меня с уединением.
Рациональная моя часть опять подает голос, напоминая, что следовало пресечь все на корню в тот самый момент, когда ?иган решил меня поцеловать, стоило флайеру опуститься на ковер из разноцветной листвы. Пресечь, остановить, еще раз доходчиво объяснить,что наша сделка включала в себя лишь показные выступления на людях.
Стоило.
Я этого не сделала.
И теперь просто валяюсь поперек кресел, затылком и плечами на его груди,и щурюсь от яркого солнца, как довольная кошка.
К черту рациональную часть.
Знаю, она ещё поднимет голову и напомнит о себе. Но не сегодня. Не хочу думать, не хочу ничего предпринимать. Мне хочется быть слабой ведомой женщиной, решение за которую принимает мужчина. Никогда прежде не замечала за собой таких желаний (равноправие полов – наше все),и вот: докатилась на старости лет. Должно быть, всему виной усталость – что же еще?
– Морган, – заговаривает ?иган. И его голос после долгого молчания звучит несколько хрипло.
Мне очень нравится, что он зовет меня именно так – так, как просила. Я это ценю.
Все мужчины, с которыми у меня были связи за эти годы, почему-то считали, что, если между нами что-то было,теперь они мне не чужие (или даже имеют на меня какие-то права) и могут обращаться ко мне по имени или вообще так, как им вздумается. Впрочем, ласковые клички – для меня отдельная тема. Запретная тема, если быть точной: патологически не выношу фальшиво сладкие словечки,должные означать… Что? Любовь? Помилуй боже. Привязанность? Три раза «Ха!». Нежность? Ну так будь нежным, чего трепаться?