Крым-2. Остров Головорезов

Аверин Никита

Стрелять по воде — занятие дурацкое и в корне бессмысленное; вода не поддается сжатию, пуля ее не пробивает. И чем выше ско­рость пули, тем выше вероятность того, что ее — пулю — разорвет при ударе о воду (поверхностное натяжение — великая сила!)

Была, правда, у пиратов пара древних (или наоборот — само­пальных, кустарно изготовленных) стволов, чьи пули летели со скоростью меньше звуковой и умудрились-таки войти в воду. Один такой деформированный кусочек свинца проплыл ко дну прямо перед лицом Пошты.

А потом в Пошту врезался дельфин. Не со зла — листоноша не дергался,

не атаковал и не паниковал, лишь слегка работал ногами для сохранения плавучести — и дельфин лишь зацепил Пошту плавником, но листоношу закрутило, перевернуло вверх ногами, он дернулся — и на него тут же бросились два морских котика.

Подводный бой не допускает резких движений. Все следует де­лать плавно. Пошта выждал до последнего, схватил первого ата­кующего котика за антенну и дернул. Шлем слетел с головы мле­копитающего, и грозная тварь будто бы растерялась, заверещала (звук под водой вышел особой пронзительности) и закрутилась на месте. Второй же морской котик совершенно неожиданно атако­вал первого, лишенного головного убора — и пропорол тому брюхо антенной.

Хлынула кровь, и Пошта отгреб подальше, чтобы видеть, как развиваются события. Он предположил, что шлемы морских коти­ков не только стимулировали мозговую деятельность, но и обеспе­чивали взаимодействие между мутантами.

Воловик тем временем добрался до катера — видимо, нашел трап или просто шпигат, за который можно было зацепиться — и полез наверх, пару секунд под водой болтались только его босые ноги — опытный матрос успел избавиться от обуви, в которой осо­бо не поплаваешь.

Потом Воловик полез на абордаж. Через четыре секунды в воду упал пират со сломанной шеей, еще через две — еще один, с про­стреленным черепом. А потом рыбкой в воду нырнул сам Воловик, сжимая в зубах нож, а в руке — трофейный пистолет. Град огня сверху стал максимально интенсивным. Найдя под водой Пошту Воловик отрицательно покачал головой — мол, не, не выйдет, слишком много их там.

Пошта огляделся. Зиняк и профессор продолжали играть в прятки со смертью: вынырни, вдохни, нырни и молись, чтобы в следующий раз вынырнуть и не нарваться на пулю. Долго так про­должаться не могло — даже у листоноши запас воздуха в легких был на исходе.

Пошта поискал какое-нибудь убежище под водой — мог остать­ся воздушный пузырь в машине, доме, где угодно — но ничего под­ходящего не было. Котики и дельфины, всплывавшие за кислоро­дом, периодически возвращались с пулевыми отверстиями в телах, отчего остальные зверели и принимались таранить катер. Парочка дельфинов выпрыгнула из воды, чтобы расправиться с пиратами, но, судя по тому, что в воду они не вернулись, огнестрельное ору­жие победило звериные инстинкты.

Пошта отплыл подальше, поднялся по телеграфному столбу со стороны кормы катера и сделал живительный вздох.

Пираты, как он и ожидал, палили, как оголтелые, во все сторо­ны, выцеливая уже не столько отряд Пошты, сколько агрессивных морских млекопитающих, то бишь котиков и дельфинов. У парочки пиратов была пробита грудная клетка антеннами котиков, еще одному дельфин умудрился оттяпать полруки; но морская фауна тоже несла тяжелые потери, с полтора десятка животных уже пла­вали

к верху брюхом.

Рыжехвост орал на Сургуча, тот орал на пиратов, пираты стре­ляли, а трое странных людей в черных костюмах, которых Пошта сначала и не заметил, свисали с бортов, держа в руках не менее странное оружие — вроде гарпунных ружей, только заряженных дротиками со шприцами и оперением.

«Сургуч хочет взять нас живьем, — понял Пошта. — Это ружья с транквилизаторами, для усыпления животных, наверняка раздо­были тут же, на биостанции. А Рыжехвост так перепугался дель­финов и котиков, что приказал открыть огонь».

Налицо конфликт интересов. Надо этим воспользоваться.

Пошта перетянул «Тавор» со спины на грудь, приложился к прикладу (вот где пригодилась компактная компоновка «булл-пап» — фиг такой фокус проделаешь с полноразмерным автома­том, целиться одной рукой, другой удерживаясь за столб и булты­хаясь в воде!), поймал в красную точку коллиматорного прицела одного из черных людей (интуиция подсказывала, что эти черные на порядок опаснее пиратского отродья) и выстрелил.

Черный без звука ушел под воду, где на него набросились дель­фины.

— Эй, на борту! — заорал Пошта, сильно рискуя. Ружья с дроти­ками на такой дистанции были ему не страшны, а вот пули... — Предлагаю поговорить!

Кто-то из пиратов пальнул в его сторону, пуля прожужжала в метре над головой — и Сургуч самолично тут же вышиб мозги это­му пирату, чем наглядно продемонстрировал, кто на катере глав­ный. Рыжехвост только рот разинул.

— Вылезай, Пошта, простудишься! — крикнул Сургуч весело. — Или дельфины сожрут!

— Кончай пальбу, Сургуч! — ответил Пошта. — Я же тебе жи­вым нужен!

— Ты — да. А друзья твои — нет. Сдашься — отпустим их.

«Как же, — не поверил Пошта, — отпустит он их...».

— Ты лучше подумай, — предложил Пошта предателю, — что с тобой сделает Филателист. И весь клан.

— Филателист мертв! — крикнул Рыжехвост. — И клану ваше­му скоро крышка! Хан мертв! Гетман мертв! Я один остался! При­сягай мне, листоноша! Вот Сургуч присягнул — и как сыр в мас­ле!

Пошта не ответил. Известие о гибели Филателиста оглушило его.

Клан листонош, конечно же, выдержит. Вся структура клана была подчинена правилу «незаменимых нет». Но Филателист... Больше чем глава клана. Отец. Дед. Старый мудрец. Слишком много ролей он играл в Джанкое.

На миг Пошта почувствовал себя сиротой.

— А я тогда тебе зачем? — закричал он.

— Сам знаешь! — ответил Сургуч, косясь на Рыжехвоста.

«Ага, — сообразил Пошта. — Сургучу нужны бункеры. А де­литься с Рыжехвостом он не хочет. Эх, подонки вы подонки... Все вы одинаковые».

Пока Пошта отвлекал пиратов и Сургуча с его черными чело­вечками светской беседой, Воловик предпринял еще одну попыт­ку атаковать — но уже не в лоб, а путем диверсии. Достав со дна разгрузочный жилет убитого черного человека, Воловик подплыл к корме катера и принялся деловито наматывать прочнейшую кордуру и кевлар на гребной винт. Теперь стоит запустить мотор кате­ра — и либо лопасти погнутся, либо движок сгорит. Преследовать их теперь пиратам придется на веслах.