Крым бандитский
Шрифт:
Один из автомобильных экипажей патрулировал район села Семисотка. Старшим патруля был назначен инспектор дорожно-патрульной службы старшина милиции И. Фарафонтов. Помимо него, в экипаж входил стажер уголовного розыска. Естественно, оружие было только у Фарафонтова.
Подъезжая к Семисотке, инспектор ГАИ вспомнил, что лучше всего эти окрестности знает его коллега, старший лейтенант Тарасенко.
В этот день у того был выходной, однако старлей не отказался от участия в патрулировании. Именно Тарасенко и пришла в голову мысль проверить штольни.
Милицейский патруль направился
Милиционеры не спеша направились к входу.
— Я пацаном здесь лазил, — говорил спутнику Тарасенко, — для местных мальчишек забавы лучше не придумаешь — лишь бы по темным коридорам полазить, в войнуху поиграть…
Словно в подтверждение его слов из темноты прохода показалась чья-то фигура. Милиционерам показалось, что это подросток.
Парень вышел на свет и, только когда его глаза адаптировались к солнечному освещению, увидел людей в милицейской форме. На мгновение парень остолбенел, а затем с пронзительным криком «Пацаны! Атас!» — бросился обратно в темноту подземного коридора.
Не родился еще милиционер, которому бы не показалось такое поведение странным; а уж тем более, что заметили у парня в руках предмет, выражаясь протокольным языком, «похожий на ружье». Фарафонтов с Тарасенко отослали стажера за подкреплением в райотдел, а сами решительно продолжили спуск.
Через несколько мгновений раздались выстрелы. Оглянувшись, Тарасенко увидел три головы над грудой камней. Оттуда, из-за прикрытия, и велся огонь.
Тарасенко пригнулся: у него было всего несколько мгновений, чтобы оценить ситуацию и принять единственное решение.
Отстреливаться невозможно — пистолет был только у Фарафонтова. Да и один «макар» против трех стволов — неубедительно. И стреляют из-за камней, а они здесь как на ладони…
Тогда Тарасенко бросился к штольне, надеясь в ее мраке скрыться от снайперов.
— Беги за мной! — крикнул он Фарафонтову и побежал вперед.
Некоторое время он слышал за спиной шаги Фарафонтова. Потом, уже у входа в каменоломни, почувствовал толчок, резкую боль в плече и понял, что ранен. Однако, собрав все силы, он все же забежал внутрь, пробежал через галерею и спрятался в правом коридоре, — знал, что там безопаснее.
Потеряв в темноте из виду фигуру Тарасенко, Фарафонтов, не знавший этих мест, побежал, наоборот, влево. Он бежал до тех пор, пока не ударился об автомобиль «ауди». Бандиты преследовали его и трижды ранили — в плечо, спину и лицо, — с такими ранениями он не мог далеко уйти и упал на дороге.
Бабак и Продан принялись искать Тарасенко, но тщетно — старший лейтенант скрылся в темноте знакомых с детства выработок. Один из членов банды предложил подорвать проходы штолен, но мин с дистанционным управлением у «волков» не было, а использовать гранаты они не решились — в результате взрывов могли обрушиться потолки галерей.
Создавалась безвыходная ситуация. В штольнях спрятался опасный свидетель, которого бандиты не могли найти и устранить. И очевидно, что убежищем больше пользоваться нельзя. Милиционеры
(На суде Продан утверждал, что милиционера застрелил Бабак. Свидетели и баллистическая экспертиза доказали обратное.)
Бросив труп Фарафонтова в штольне, банда пересела на джипы и навсегда покинула каменоломни, столько времени служившие им укрытием.
А получасом позже прибыла оперативная группа, вызванная стажером.
Перед въездом в самую широкую штольню, где стажер (фамилию его просили не называть) расстался с Тарасенко и Фарафонтовым, валялась груда стреляных гильз.
В коридоре штольни лежал окровавленный труп Фарафонтова, а в глубине коридоров сотрудники милиций обнаружили раму сожженного автомобиля, угнанного у москвичей.
Нашли они и раненого безоружного старлея Тарасенко, который, несмотря на серьезность ранения и обильную кровопотерю, все же сумел добраться до основного коридора.
Два джипа тем временем мчались по направлению к селу Калиновка. Один автомобиль вел — Продан, другой — Бабак. Опасаясь преследования, преступники гнали машины на безумной скорости. Возможно, именно поэтому автомобиль под управлением Бабака перевернулся, и ему пришлось пересесть в машину Продана.
Доехав до Калиновки, бандиты разделились. Дальше решено было скрываться по отдельности. Бабак с Никеровым ушли пешком, остальная часть команды оставалась «на колесах».
Именно на нее и наткнулись работники милиции на следующий день.
…Усиленные милицейские патрули днем и ночью курсировали по близлежащим районам. Каждого участника патрулирования особо предупредили, что преступники вооружены и особо опасны, описали приметы автомобилей. Дополнительно «заводить» милиционеров не требовалось — работали профессиональная честь и мужская солидарность.
Двадцать первого июля около 16 часов прямо на патрульный «УАЗ», в котором находились пятеро сотрудников милиции, выскочил из-за поворота джип, обогнул патрульную машину и, не сбавляя скорости, помчался по дороге. За рулем джипа сидел Продан, рядом находились Кравцов и Туник.
— Принять вправо! Остановиться!
В ответ — только рев мотора. Расстояние еще позволяло стрелять из «Макарова», патрульные выхватили оружие, но на бандитское везение на дороге появился автобус, везший детей к морю; под его прикрытие и метнулись «волки», а затем, свернув на грунтовую дорогу, прибавили скорости.
«УАЗ» начал преследование, и тут же в его лобовое стекло полетела автоматная очередь. Милицейский «уазик» продолжал преследование, пятеро парней в форме, вооруженные табельными «Макаровыми», эффективными только в ближнем бою, шли на автоматные стволы, но джип с более мощным двигателем уходил все дальше и дальше и вскоре совсем скрылся из виду…