Крым-криминал. Книга 3. Заклятое место
Шрифт:
– Дорогой, но не в смысле затрат, а как незаурядная личность, популярный в городе человек, ну и само собой разумеется, замечательная женщина,– уточнил Лещук.
– Хорошо, принимаю ваши пояснения,– слегка улыбнулась она, отметив его находчивость.– Из напитков предпочитаю шампанское «Новый Свет» или мускатное, мы ведь с вами патриоты родного края, поэтому должны покупать товары своих земляков. А в остальных блюдах я полагаюсь на ваш вкус.
Он охотно подал знак девушке-официантке в фирменной одежде голубой блузке и черной юбке, чтобы она подошла к столику.
– Слушаю
– Пожалуйста, бутылку шампанского «Новый Свет», бутылку коньяка «Коктебель», две порции жаркое, салаты и по два бутерброда с черной и красной икрой. А под занавес по чашечке кофе и порции торта «Черный принц». Пока этим ограничимся, а дальше по настроению.
Девушка удалилась выполнять заказ.
– Не слишком ли много и щедро? – заметила Стужина.– Имейте в виду, Павел Иванович, что мне обильная пища противопоказана, я соблюдаю диету для сохранения спортивной формы.
– Вы замечательно выглядите, стройная, изящная, красивая и думаю, что этот вечер нисколько не повредит ни вашей великолепной фигуре, ни деловому имиджу.
– Виртуозно излагаете,– оценила она.
– Не забывайте, что следователь, еще и немного писатель и психолог,– улыбнулся юрисконсульт.– Кроме других материалов, протоколов осмотров, допросов, показаний свидетелей и потерпевших, я написал гору обвинительных заключений по каждому уголовному делу. Если все собрать, то получилось бы полное собрание занимательных детективных произведений. Может быть на закате жизни займусь этим делом, зароюсь с головой в архивы и прославлюсь, как мастер детективного жанра.
– О-о, с удовольствием прочитаю ваши будущие творения, – пообещала Стужина. – Желаю вам успехов в этом амплуа, литературной славы и больших гонораров.
– Я не тщеславен, ибо скромность украшает человека.
– Все же признание, слава приятны, а деньги дают независимость,– заметила она.
Между тем официантка ловко сервировала стол, поставила по просьбе Виктории Сергеевны в центре вазу тремя белыми орхидеями.
– Приятного вам отдыха, если что потребуется позовите,– сказала девушка. Лещук открыл бутылку шампанского и наполнил ее фужер золотистым искрящимся напитком, а свой – коньяком.
– Ника Сергеевна, Ника, за ваше очарование и карьеру,– стоя, как подобает офицеру, провозгласил он тост. Она благодарно улыбнулась и, сдвинув фужеры, отпила наполовину, а Павел Иванович свой коньяк выпил до дна и пожурил ее:
– Нехорошо в фужере оставлять слезы. За себя надо пить до дна, чтобы не увядала краса и валюта не кончалась.
– Еще успею, вечер долгий, а я не суеверная, в приметы и предсказания разных так экстрасенсов, хиромантов, колдунов не верю. У них одна цель – обобрать до нитки простаков, слишком доверчивых людей. Да и народные врачеватели, так называемые последователи Ванги, у меня не вызываю доверия. Не так ли?
– Полностью солидарен,– поддержал Лещук.
– Павел Иванович, почему вы вдруг решили устроить этот вечер? Нашли повод, чтобы обмыть премию?
– А потому что мы с вами два одиночества, которые, как поется в одной старой песне-шлягере семидесятых
– Вы слишком самоуверенны.
– Возможно, но лучше быть человеком действия, высокого темперамента, чем пессимистом или флегматиком, как ваш Тяглый, постоянно ноющим и ожидающим манны небесной или погоды у наших Азовского или Черного морей, – обозначил он свой принцип.
– Надо ставить достижимые цели и не переоценивать свои способности и возможности, чтобы потом не страдать от крушения замыслов и не впадать в хандру от разочарований. Некоторые нестойкие с большими амбициями особы, на почве неудач получают психические расстройства.
– Это мне не грозит,– с обидой заметил юрисконсульт.
– Я не имела вас в виду,– поправилась она. – Лучше поговорим о другом, светлом и приятном. Например, о музыке. Я обожаю классику, а также мелодии Раймонда Паулса и латиноамериканские, особенно танго. В свои юные годы была в восторге от зажигательной ламбады С подругами танцевала ее до упада.
– Я не слишком силен в понимании музыки, больше увлечен эстрадными песнями в исполнении Аллы Пугачевой, Валерия Меладзе, Софии Ротару, особенно ее «Лавандой», Валерия Леонтьева, Николая Баскова и другими, – признался он.– Но если вам нравится танго, то нет проблем, я сейчас закажу и вы насладитесь музыкой.
– Будьте добры. Если танго, то что-нибудь из латиноамериканских, – попросила она и добавила.– Чтобы наш вечер не превратился в поминки или грустные воспоминания.
Павел подошел к бармену и через несколько минут, заплатив за услугу, довольный возвратился к Стужиной и сообщил:
– Сейчас по вашей просьбе, дорогая Ника, прозвучит мелодия «Осень в Буэйнос-Айресе».
– О-о, у вас прекрасный музыкальный вкус, это замечательное произведение,– с сияющими глазами произнесла женщина.– Мне довелось услышать на концерте преподавателей первой детской музыкальной школы в Керчи, заслуженных работников культуры. Действительно, заслуженных в отличие от лизоблюдов, угождающих чиновникам.
– Здесь музыкантов нет и мелодия прозвучит в записи, возможно с того концерта, на котором вы присутствовали, – сообщил он. И через несколько секунд зазвучала пронзительно грустная и нежная мелодия, усиленная колонками музыкального центра. Глядя на юрисконсульта, женщина благодарно улыбнулась.
– Хотите потанцевать? – прочитал он ее мысли.
– Да,– ответила Стужина.
– Я давно этим не занимался, утратил все навыки, поэтому не уверен, смогу ли?– признался он. – Хотя это медленный танец, танго, а не вальс, фокстрот или ламбада…
– Я тоже давно не танцевала, поэтому мы в равных условиях,– заметила женщина.– Коль пришли отдыхать, то по полной программе.
Павел Иванович встал и подал ей руку. Они прошли на свободное от столиков пространство, где уже танцевали две пары. Он обнял одной рукой за талию, а вторую положил на ее хрупкое плечо. С радостью ощутил теплое дыхание, тонкий аромат дорогих французских духов и упругость груди. Она была женственна и желанна.