Крымская война. 1854-1856
Шрифт:
22 сентября около 4 часов дня пять кораблей и два фрегата начали переходить на буксире пароходов на назначенные к затоплению места. Здесь их отправили на дно, но волны со временем пробивали проход в бухту, который приходилось закрывать, затапливая новые корабли.
Через несколько дней адмирал П. С. Нахимов издал очередной приказ, в котором говорилось: «Неприятель подступает к городу, в котором весьма мало гарнизона; я в необходимости нахожусь затопить суда вверенной мне эскадры, а оставшиеся на них команды с абордажным оружием присоединить к гарнизону. Я уверен в командирах, офицерах и командах, что каждый из них будет драться как герой; нас соберется до трех тысяч; сборный пункт на Театральной площади. О чем
По подсчетам исследователей, за время обороны Севастополя в бухте было затоплено 75 основных военных судов и 16 вспомогательных, включая шхуны.
В. А. Корнилов в момент затопления судов находился на крыше Морской библиотеки. Командующему горько было смотреть на гибель кораблей. Обратившись к окружавшим его офицерам, Владимир Алексеевич сказал: «Войска наши, после кровавой битвы с превосходным неприятелем отошли к Севастополю, чтобы грудью защитить его. Вы пробовали неприятельские пароходы и видели корабли его, не нуждающиеся в парусах? Он привел двойное число таких, чтоб наступить на нас с моря. Нам надо отказаться от любимой мысли – разбить врага на воде! К тому же мы нужны для защиты города, где наши дома и у многих семейства… Москва горела, а Русь от этого не погибла! Напротив, стала сильнее. Бог милостив! Конечно, Он и теперь готовит верному Ему народу Русскому такую же участь… И если мы не дрогнем, то скоро дерзость будет наказана и враг будет в тисках!»
Конечно, затопление судов стало ударом для моряков Черноморского флота. Но еще большей неожиданностью это известие явилось для командующих французской и английской армий. Английский адмирал Лайоне сам признавался впоследствии, что от досады рвал на себе волосы, а адмирал Гамелен счел необходимым безотлагательно отправить нарочного на берег с донесением к маршалу Сент-Арно, который вполне оценил все значение подобного действия. По этому поводу адмирал Гамелен писал: «Если бы русские не заградили вход в Севастопольскую бухту, затопив пять своих кораблей и два фрегата, я не сомневаюсь, что союзный флот после первого же выдержанного огня проник бы туда с успехом и вступил бы из глубины бухты в сообщение со своими армиями».
Начало Севастопольской обороны
21 и 22 сентября 1854 г. российские войска оказались в районе Севастополя, на его Южной стороне. Противник также подошел к городу и остановился на его Северной стороне. Сейчас трудно сказать, что заставило князя А. С. Меншикова принять решение отвести свои войска от Севастополя. Вечером того дня российские войска двинулись к Бахчисараю, обходя войска противника с фланга. Перевод войск к Бахчисараю А. С. Меншиков объяснял необходимостью преградить путь союзным войскам в глубь России. В этот же день главнокомандующий назначил командующим войсками Севастопольского гарнизона начальника 14-й пехотной дивизии генерал-лейтенанта Федора Федоровича Моллера, вице-адмирала В. А. Корнилова – войсками на Северной стороне, а вице-адмирала П. С. Нахимова – морскими командами на Южной стороне.
Так как ожидали атаки неприятеля с севера, то на Северной стороне было сосредоточено около 13 тыс. человек, в основном моряков. На позиции для обстрела вражеских войск, на случай их появления на высотах, стояло 10 линейных кораблей. А на случай захвата противником Северной стороны на укреплениях все орудия, направленные на рейд и Южную сторону, были сброшены в бухту, а амбразуры разрушены. Для обеспечения возможного отступления у причалов стояли восемь пароходов.
Однако командование союзных войск, получив известие о затоплении кораблей, не зная состояния российских войск и планов их командования, не решилось штурмовать укрепления Северной стороны 23 сентября вечером, поэтому направило свои войска через Инкерман на Балаклаву, Казачью и Камышовую бухты. 26 сентября английские войска заняли Балаклаву, сделав
До утра ни русские, ни союзники не имели сведений друг о друге. Утром 24 сентября выяснилось, по меткому замечанию П. С. Нахимова, что все три главнокомандующих (русский, французский и английский) играли в жмурки и обменялись позициями: россияне шли с юга на север, а союзники – с севера на юг. Выйдя в тыл союзной армии, русские войска после марша стали в 10 километрах от Бахчисарая, а затем перешли в долину Качи.
Видя, что угроза городу с севера миновала, В. А. Корнилов приказал перевести на Южную сторону 11 морских батальонов, а по приказу П. С. Нахимова из команд судов были сформированы еще два сводных батальона. Севастопольская же крепость стала усиленно готовиться к обороне.
Дело в том, что если со стороны моря Севастопольская крепость была хорошо укреплена, то с сухопутной стороны она практически не защищалась. Укрепления Северной стороны были расположены так нелепо, что окрестные возвышенности господствовали над некоторыми из них, сводя тем самым их значение к нулю. Здесь имелось всего 198 орудий, причем преимущественно малого и среднего калибра. Вообще орудия по периметру Севастополя располагались неравномерно. Например, на Малаховом кургане, центре позиции, ключе к Севастополю, в тот период находилось всего пять орудий среднего калибра (по 18 фунтов). Мало того, башня, на которой эти пять пушек стояли, не была защищена, поскольку, отмечал В. А. Корнилов: «гласис, долженствовавший защищать стены башни, и вообще земляные работы около нее еще не начинались».
С уходом Меншикова с армией от Севастополя Корнилов, Нахимов, Истомин и Тотлебен развернули в городе грандиозные работы по сооружению оборонительных укреплений. По приказу В. А. Корнилова были прекращены все портовые работы, рабочие распределены по сухопутным укреплениям. Офицеры-саперы руководили строительными работами. Из портовых складов на укрепления вывозили лес, такелаж, мешки, железные цистерны, инструменты, гвозди и т. д. Все средства города были направлены также на оборону: частные подводы везли снаряды и материалы на батареи, из граждан была организована милиция, занявшая караулы, многие жители работали на укреплениях. По мере необходимости с судов свозили на батареи орудия большого калибра, станки, снаряды и заряды.
Не известно, когда спали, когда ели осажденные, работавшие в чрезвычайно трудных условиях. Дело в том, что в это время в Севастополе не оказалось ни железных лопат, ни кирок, а деревянными невозможно было копать каменистый грунт. Командующие послали снабженцев в Одессу. Но оказалось, что и там кирок в продаже нет, а лопат отыскалось всего 4246 штук. Этот столь нужный защитникам Севастополя инструмент был доставлен в город только в конце октября. До этого времени рабочие, да и моряки, поправляли разрушенные противником земляные валы и укрепления деревянными инструментами.
Несмотря на эти трудности, в короткие сроки только на правом фланге оборонительной линии было завершено строительство 7-го и 6-го бастионов и оборонительной стенки между ними. Шло строительство 1-го, 2-го, 3-го, 4-го, 5-го бастионов и редута № 1. Велись работы и на Малаховом кургане. На Северной стороне под руководством контр-адмирала Владимира Ивановича Истомина и подполковника Эдуарда Ивановича Тотлебена, прибывшего в конце августа из Южной армии, помимо саперов и гарнизона Северного укрепления, работало 1200 человек. Под руководством капитана 2-го ранга Михаила Александровича Перелешина велось строительство батареи на месте будущего 1-го бастиона, на Малаховом кургане строили укрепления около тысячи человек под руководством инженер-капитана Амелунга, под командой капитан-лейтенанта Тироля около 500 человек устанавливали орудия на 5-м и 6-м бастионах.