Крысиные гонки
Шрифт:
– Ружья на носорога у меня просто нет, а то бы я взял; а пневматика уже в деревне. Тащить её на себе через посты на выезде я б не рискнул – отберут. Просто так отберут. Зато во – есть малая сапёрная лопатка! Она случ-чего не хуже топора. И карта Африки нам тут вряд ли пригодится, – а остальное я поддерживаю, – Вовчик засмеялся.
– Да, Вовчик. Весь этот комплект хорош был бы, если бы судьба-злодейка забросила бы нас с тобой в глухую тайгу, на необитаемый остров или в ту же Африку, а тут… в социальных условиях, Вовчик… – Владимир рассматривал Вовчикову сапёрную лопатку: отточенную, завороненную, в удобном чехле, как все вовчиковы принадлежности
– Чековая книжка, думаешь?? – подмигнул Вовчик, тщательно утягивая вещи в компрессионный мешок.
– Не-а. Пистолет с правом ношения. Вот он во многих случаях бы решил вопрос… Помнишь тех гопов? Или тех копов, что меня на штуку баксов выставили? А знаешь, за сколько я упражнение на пять мишеней на рубеже выполняю?.. – он махнул рукой.
Да, кроме ножа и вовчиковых отравляющих газов никакого оружия не было. Была ещё надежда в деревне купить какой-нибудь, пусть древний, карамультук у кого-нибудь из местных, – без оружия в нынешних условиях было совсем как-то зябко.
С собой Владимир взял из отцовского сейфа-тайника все наличные деньги, всё, что осталось после закупок в Гекторе и на оптовке, – против ожидания, несмотря на ломовые цены, денег ещё оставалось много. А вот золото в слитках он решил так и оставить на месте – что-то подсказывало ему, что не тот это товар, с каким стоило бы делать гешефт в нынешних условиях, – без «крыши» и без оружия. Можно вдобавок к золоту заодно потерять и жизнь. Нет уж, пусть лежит до лучших времён.
Перед выходом из дома Вовчик чуть не всплакнул. Владимир понимающе вышел, вынеся свой рюкзак и сумку на лестничную клетку; а Вовчик, до этого всё торопивший со сборами, несколько минут ходил из комнаты на кухню, в прихожую и обратно, и глаза у него подозрительно поблёскивали.
– Это ж… Всё ж… Ты ж пойми, Вовка, я тут считай всю жизнь прожил. Мама…
– Да чё ты, чё ты, Вовчик… Я ж понимаю, – сам Владимир не имел такого острого «чувства дома», за годы учёбы за океаном он привык считать домом то место, где можно расположиться с комфортом, только.
– Понимаешь… Как-то у меня есть ощущение, что я отсюда – навсегда. Как-то вот… ощущение.
– Да ладно, Вовчик… Ну да, далековато мы перебираемся, но всё ж не на другой континент же.
– Оно, по нынешним временам, может как и подальше окажется, чем в Америку слетать… Не наездишься теперь, да и некогда будет. А ну как тут всё в моё отсутствие разорят?.. Всё ж оставляем… Диван вон. Мебель. То, сё…
– Да ладно, Вовчик, чё тут доброго ты оставляешь?
– Ну… Столько здесь прожить! Вон – кружку с трещиной и то жаль оставлять. Или вон, медведь игрушечный. Мне его мама ещё в детсаду подарила, я с ним спал одно время; а потом его вместо боксёрской груши использовал, когда по самообороне самоучился… Тоже жалко…
Вовчик уже отчётливо всхлипнул.
– Да ладно, Хорь, чё ты. Может ещё и не разграбят. Фиг его знает, как дальше дело повернётся. Профессор Лебедев говорил, что просчитываются только основные тенденции, национальная специфика может вносить свои коррективы. Иногда весьма значительные.
– Ага… Коррективы! У нас-то коррективы, как история показывает, могут быть только в негативную сторону…
– Да ладно, Вовчик, завязывай ты ныть!..
– Я не ною. Я прощаюсь.
– Да может ещё вернёмся вскоре. Фиг знает.
– Я не с домом.
– Ключи будешь оставлять кому? Соседям может, или ЖЭСу?
– Хрен им! По всей морде. Запру и всё. Может, даже не запирать? Чтоб не вводит в соблазн? Не, запру. Хоть от бомжар на какое-то время. Обломно мне, чтобы бомжары в моём доме жили…
И вот, теперь они сидели возле своих рюкзаков и сумок, и наблюдали за посадкой. Два автобуса, загрузясь под завязку, отъехали; в один вяло пока подтягивался народ, четвёртый стоял наготове. Какой-то старичок всё пытался втиснуть свою двухколёсную тележку, уже освобождённую от поклажи, в багажное отделение, – но там было уже битком, и она не влезала. Из окон автобуса ему язвительно советовали привязать её сзади к бамперу, и «пусть едет прицепом». Старичок раздражённо огрызался. Взять её в салон было уже положительно невозможно – там было не протолкнуться.
– По времени-то как? – осведомился переживающий Вовчик.
– Да рано ещё! Говорил тебе, – нечего было с утра икру метать. Поспали бы ещё…
Наконец, понукаемый тёткой-администратором и разноголосым хором уже занявших свои места в автобусе «переселенцев» старик не без огорчения, сквозящего в каждом движении, отставил тележку в сторону и полез в автобус. Водитель, чертыхаясь, принялся закрывать битком набитые багажные отсеки. Из стоящего неподалёку полицейского УАЗика вылез страж порядка; дожёвывая пирожок, закинув АКСУ за спину, полез также в автобус, где после непродолжительной перебранки очистил от нагромождения вещей место за водителем и уселся на него. В автобус заглянула тётка-администратор, видимо, сказать что-то напутственное; и после недолгой речи, перебирая листы бумаги со списками, вернулась ко входу в здание. Водитель, наконец, захлопнул и запер багажные отсеки, занял место за баранкой. Двери захлопнулись, автобус тронулся. Человек пять провожающих понуро побрели в стороны.
– Полисмены сопровождают – это хорошо. Мало ли что… – заметил Владимир.
– Гля, Вовк, старикан тележку оставил… – отозвался Вовчик.
– Даже и не думай! – пристрожился Владимир, – Ещё стариканскую тележку мы с собой в деревню не тащили!
– Чё ты… Хорошая же вещь! В хозяйстве бы пригодилась… – не согласился Вовчик, в сомнении поглядывая то на тележку, то на рюкзаки и сумки.
– Нафига? На рынок с ней ходить? Брось, Хорь, не позорься. А вон и Вадим со своей женской командой приехал!..
НОВЫЕ ЗНАКОМСТВА. ДЕВИЧЬИ РАЗГОВОРЫ – 1
Неподалёку от того места, с которого только что отъехал автобус, остановился микроавтобус, и из него стал выгружаться Вадим с семейством – женой и двумя дочками. Вещей было на удивление немного – по сумке на каждую, и видавший виды рюкзак у Вадима.
Отпустив машину, он стал что-то раздражённо выговаривать Алёне, а дочки смирно стояли рядом; но тут же глазастая Зуля увидела парней, машущего ей Вовчика; толкнула сестру, – и обе они, разулыбавшись, направились к ним, оставив свои сумки на попечение родителей. Вадим было хотел их одёрнуть, но увидев парней, только махнул рукой.