Крысиные тропы. Как наркомафия контролирует мир

Николо Альбо

Однако война между кланами на этом не кончилась. Противостояние возобновилось в 1978 г., когда вышедшие на свободу «молодые волки» устроили покушение на своего бывшего лидера. В Таоку стрелял профессионал-снайпер, но тому удалось остаться живым, чего не скажешь о его соперниках, изничтоженных с потрясающей жестокостью. Кровопролитная борьба за сферы влияния прекратилась лишь после смерти Таоки в 1981 г. Правда, ненадолго. Оджабун оставил после себя огромное наследство, главной частью которого

был безусловно, сам синдикат. В борьбе за главенствующее положение в иерархии сложили свои головы не меньше сотни гангстеров. Утихли междоусобные распри лишь в марте 1989 г., когда после длительных переговоров новым главарем клана был избран Ватанаба.

Впрочем, стремительный рост синдиката не смогло остановить даже то и дело обострявшееся внутри него противостояние. В 1989 г. годовой доход клана составил 10 млрд долларов, а число бандитов в его составе достигло 21 тыс.

Преступный синдикат занимался самыми разными видами незаконного бизнеса, но самым значительным источником пополнения его доходов стала наркоторговля, дававшая членам клана примерно 30 % их годовой прибыли. Контроль над многими игорными домами крупных японских городов приносил около четверти всех доходов клана, а инвестиции в легальный бизнес и того меньше всего 10 %. Хотя со временем этот процент стал увеличиваться. Появилась необходимость быстрого и эффективного отмывания получаемых преступным путем денег. Это подтолкнуло главарей клана к поиску контактов с официальной властью.

Связи между мафией и полицией существовали и раньше. Бандиты наводили порядок в находящихся под их опекой районах. Дело иногда доходило даже до конкретного взаимодействия и сотрудничества, когда бандиты сами передавали в руки полиции якобы виновного в совершении крупного и громкого преступления гангстера. Конечно, он был «пешкой». Он сразу и безоговорочно брал на себя всю вину, и полиция, не будучи в состоянии раскрыть то или иное дело самостоятельно, удовлетворенно потирала руки. Попавший в тюрьму преступник обеспечивался кланом лучшими адвокатами на время суда, и свой небольшой, как правило срок «мотал» зачастую чуть ли не в курортных условиях. Выйдя на свободу, «подсадная утка» получала реальную возможность выдвинуться по «служебной лестнице» и занять более значимое место в клане.

Для вовлечения своих капиталов в легальный бизнес клану потребовались более тесные связи с государственной властью. Хотя уже тогда появились разногласия между поборниками этики взаимоотношений прежних времен и теми, кто считал, что тесное сотрудничество с властью вовсе не так уж зазорно. Разногласия ознаменовались рядом кровавых разборок, продолжающихся и по сей день.

Сильный удар по приверженцам идеи интеграции в легальный бизнес нанес ряд разоблачений заигрывавших

с мафией крупных должностных лиц, прокатившийся по всей Японии несколько лет назад.

Среди заподозренных в связях с преступниками оказались даже члены правительства и парламентарии, не говоря уже о представителях власти на местах. Но надо отдать должное японцам, практически никому из них не удалось выйти сухим из воды. Кроме того, все эти разоблачения показались мафии мелкими неприятностями после того как правительство в 1992 г. приняло «Антигангстерский закон», главной целью которого было не допустить отмывания «грязных» денег посредством вложения их в законный бизнес. Полномочия правосудия и властных структур, чьей целью является борьба с организованной преступностью, были многократно увеличены. Посему у японских бандитских организаций, которых сейчас насчитывается десять, а общая численность их членов достигает 80 тыс., появились реальные причины для пессимизма.

Послесловие

С момента написания и первого издания этой книги прошло почти тридцать лет. С тех пор многое изменилось в нашем мире. Однако одно осталось неизменным: наркомафия живёт и процветает.

Более того, с тех наивных времён, когда писалась книга, ситуация стала только хуже, притом повсеместно.

В России успела расцвести и исчезнуть легендарная «Гидра». На смену ей пришли сотни и тысячи мелких наркомагазинчиков на просторах Даркнета. Реклама их по-прежнему мозолит глаза любому жителю почти любого спального микрорайона в России. Уровень употребления сейчас часто выше, чем был в девяностые, а доступность наркотиков возросла.

Америке восьмидесятых с её «крэк-эпидемией» и не снился нынешний разгул наркомании с апокалиптическими видами некогда процветающих городов, полчищами потерявших человеческий облик наркоманов, с целыми районами, подвергшимися этой заразе.

Эскобар по сравнению с нынешними верховными воротилами колумбийского и мексиканского наркобизнеса не кажется ни таким страшным, ни таким богатым. По нынешним меркам он просто средней руки бизнесмен, сделавший деньги на наркоторговле.

Его преемники в Колумбии и Мексике располагают танками и авиацией, держат десятки тысяч прекрасно обученных и экипированных солдат, контролируют провинции, успешно воюют с правительством и даже с властями США.

В Афганистане, правда, уровень производства опиума пошел на спад. Но зато он кратно вырос в Бирме и, как ни странно, в социалистическом Лаосе. Оттуда теперь по горным тропам отрава движется в Европу.

Наркомафия не исчезла. Она всё так же имеет огромную власть над миром. И эта власть за последние десятилетия только возросла.