Крысолов
Шрифт:
Стас слез со стула на стол, спрыгнул на пол. Снял рюкзак и развязал тесемки.
Затея дикая. Но другого выхода нет. Разведывательная вылазка – почти игра – оборвалась. Как лопается пляжный надувной мячик, угодивший под колесо самосвала…
Шутки кончились.
– Лобастый!
Лобастый не заставил повторять дважды. Подбежал, задрал голову – не для того, чтобы получить приказ. Понимает, для чего звали. Умная тварюга.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Стас
Но тут уж никуда не денешься. Другого выхода нет.
– Нормально?
Лобастый мотнул мордой.
– Скалолазку берешь с собой, будет прикрывать. Понял?
Еще один кивок. Да, этот умник прекрасно понимал не только стандартный боевой язык.
Стас вытащил из рюкзака планшетку. Оживил ее, согласовал работу передатчика, встроенного в планшетку, с тем, который на виске Лобастого.
В уголке экрана появилось изображение с камеры. С уровня крысиной морды собственный силуэт казался большим, как гора. Огромная черная тень… Этакий всемогущий крысиный бог.
– Пошли, умник-разумник.
Стас взял Лобастого на руки, залез на стол, на стул. Поднес крысу к дыре воздуховода.
– Давай!
Лобастый нырнул внутрь. По алюминию застучали коготки. На экране планшетки запрыгали тени…
Где-то там, далеко в воздуховоде, заскрежетало. Тихо, но быстро и размеренно. Как ножовкой по металлу.
Это Скалолазка добралась до выхода из воздуховода – и путь ей преградил вентилятор кондиционера. Но что такое хлипкие алюминиевые лопасти для тварюги, способной вскрывать зубами и консервные банки, и днища машин?..
Стас положил планшетку на стол, подошел к окну и отогнул планку жалюзи.
Охранники уже осмотрели двухэтажный дом. Бавори со свитой шла дальше, обходя плац по краю. Миновали стойло, второе.
Остановились. Следующий дом был одноэтажный и длинный, почти как стойла, но с большими окнами. Одно из них светлое, на подоконнике не то чахлые цветочки, не то разросшиеся кактусы… Явно для людей.
Баскеры окружили дом, охранники взошли на крыльцо. Повозились с дверью, отпирая, ушли внутрь, в доме зажглось второе окно, тут же третье…
Так. Сколько есть времени?
Бавори со свитой обходит плац по кругу, против часовой стрелки. До этого дома дойдет почти в самом конце, миновав восточную сторону и обойдя плац с севера. Стойла пропускает… Значит, их выкидываем. Считаем этот одноэтажный, который уже начали осматривать, и еще вон те и те…
А потом они пойдут сюда.
Если минут по пять на каждый дом, плюс прогулка по кругу… Минут тридцать.
Не густо. Стас отпустил планку и вернулся к планшетке.
На темном экране в центре расплывалось серое пятно. Медленно, но верно светлея и увеличиваясь.
Вдруг обрело четкие края – и налетело…
Словно бы проглотило – и мир уже стал другим. Не светлое пятно, наплывающее из темноты, а что-то голубоватое, в котором темная земля, летящая навстречу. Ударило, изображение подскочило, задрожало, метаясь туда-сюда…
Пальцы невольно вцепились в планшетку, словно могли так удержать камеру и смягчить удар.
Спокойно, спокойно…
Разжал пальцы, стиснувшие края планшетки. Спокойно. Вся главная работа еще впереди.
На экране, мелко подрагивая в такт крысиному бегу, скользила земля. Серое небо справа, темная стена слева, внизу черная земля. Впереди – голубоватая полоса, там, где между двумя домами с площади прорывался свет. Полоса быстро плыла навстречу.
Стас вытащил из бокового отсека планшетки гарнитуру. Растянул дужку, соединяющую микрофон и наушник, нацепил ее на ухо.
Будем надеяться, что когда Лобастый плюхнулся из сломанного вентилятора вниз, у него не вылетел из уха наушник. И не порвался проводок, ведущий к наушнику от крошечного передатчика, смонтированного на затылке…
– Лобастый?
Изображение на экране замерло.
Потом Лобастый сообразил, что это лишь проверка. Тихо пискнул, снова заработал лапами, камера поплыла вперед. Затормозила. Слева, там, где темный угол здания обрывался в голубоватую полосу, от темноты отделился крысиный нос. Уши, морда…
Скалолазка заглянула за угол. Тихо пискнула и пулей пролетела светлый участок. И тут же изображение рвануло следом за ней. Налетел голубой свет… Тело само собой опять напряглось. Поджался весь – словно сам бежал там, а не смотрел глазами Лобастого…
Уже в темноте.
Проскользнули за стеной стойла. Снова светлая полоса, еще один дом, опять длинное стойло…
– Правее! – скомандовал Стас.
Но Лобастый и Скалолазка и сами отдалялись от стен.
Дома шли вокруг площади, обходя ее с юга. Если прижиматься к стенам, то получится круг. А надо туда, на юг. Откуда прибегали охранники.
Синеватые отблески остались позади. На едва сереющем сверху небе мелькнула черная полоса, еще одна…
На миг показалось, будто очутился в лесу – но это всего лишь голые прутья кустов. С крысиной высоты.
С человеческим ростом можно было бы подняться над всем этим и увидеть, куда бежать, как далеко идут кусты… Но с высоты Лобастого это не кусты, а дремучий лес. И кажется, что раскинулся он до конца света. Можно бежать и бежать, и черные прутья-ветви так и будут мелькать над головой… А Бавори уже, наверно, покончила с тем домиком.