Крысы Баррета
Шрифт:
– Возможно, но не в этом дело. Нельзя же повесить на человека этот киднэппинг только потому, что он сидел в тюрьме.
– Разумеется, нет. Ладно, Вик, я съезжу в управление и посмотрю на парня. Но предупреждаю вас, если мне покажется, что он виновен, я отстранюсь от этого дела. Слишком много вокруг него рекламы, чтобы позволить себе связаться с проигрывающей стороной.
– Все-таки мне кажется, что это дело сфабриковано. Во всяком случае, взгляните на Пирелли. И не придавайте большого значения тем уликам, которые выдвигает полиция. Этим
– Что ж, хорошо. Я посмотрю, что можно сделать. Заходите ко мне в контору завтра утром.
– Я позвоню вам еще сегодня. – Я повесил трубку, чтобы он не успел возразить.
Майра напряженно следила за мной.
– С кем вы говорили?
– С Джастином Франконом – лучшим адвокатом всего тихоокеанского побережья. Если он убедится, что обвинение против Пирелли подстроено, он не упустит высказаться по этому поводу и не успокоится до тех пор, пока Ник не будет на свободе.
– Он сейчас поедет в полицию?
– Да, и держу пари, что он остановит Брендона.
Она закурила сигарету, ее руки заметно дрожали.
– Думаю, Ник знал, что делал, когда велел мне обратиться к вам.
Это прозвучало, как величайшая похвала.
Я допил виски и встал.
– Где я могу вас найти?
– Монте-Верде-авеню, 245. Зеленый дом по левую сторону улицы. Я живу одна.
Пока я записывал адрес, она добавила:
– Потребуется немало денег, а?
– Вас это не должно волновать. Я обещал Пирелли помочь при случае и финансовых условий не ставил.
– Спасибо.
– Теперь слушайте. Я тоже намереваюсь поехать в полицейское управление. Пока я практически ничего не могу сделать для Ника, но если мне повезет, смогу его увидеть.
– Вы думаете, что вам разрешат поговорить с ним?
– Возможно. Мифлин, лейтенант из отдела по расследованию убийств, – мой друг. Он может устроить это. Что передать Нику от вас?
На мгновение ее взгляд смягчился, губы дрогнули.
– Передайте, что я люблю его.
Глава 2
К тому времени как я добрался до центра, известие об аресте Пирелли распространилось по всему городу. Мне не удалось даже подъехать к полицейскому управлению. Здоровенные копы перегородили улицу и направляли машины в объезд по Оркид-бульвару. Прежде чем свернуть, я увидел перед зданием управления бурлящую толпу. Оставив машину, я вышел. Толпа прибывала с каждой минутой. Ни ругань полицейских, ни толчея не останавливали людей, пришедших поглазеть на невиданное зрелище. В дверях управления стоял отряд отборной гвардии Брендона с поднятыми дубинками. У меня не было никаких шансов пройти через них. Я пробрался к аптеке, находившейся напротив полицейского управления. Она была пуста, если не считать провизора в белой куртке, стоявшего в дверях.
– Мне нужно позвонить, – бросил я ему, когда он с неохотой оторвался от захватывающего зрелища.
– Вот это шум! – сказал он, облизывая пересохшие губы. – Говорят,
Я что-то пробурчал в ответ и закрылся в телефонной кабине. Сняв трубку, попросил соединить меня с полицией.
– Это невозможно, – ответила телефонистка. – Все линии заняты. Я уже двадцать минут пытаюсь связаться с ними. Что там происходит?
– Полицейские объявили голодовку, – сердито ответил я и повесил трубку.
Я вышел из кабины и увидел, что аптекарь уже взгромоздился на свой табурет, чтобы видеть поверх толпы. Теперь зеваки толпились уже около самых дверей аптеки. Было похоже, что мне не удастся выбраться отсюда.
– Приезжали агенты ФБР, – взволнованно доложил парень. – Но им остается только утереться. Этот Брендон – головастый коп. Лучший капитан полиции, который у нас когда-нибудь был.
– Как выбраться из аптеки? – нетерпеливо спросил я после неудачной попытки пробраться сквозь толпу.
– А зачем вам уходить? Берите табурет, и лучшего места вам не найти. Отсюда все будет отлично видно!
– Что все?
Он нахмурился.
– Может, похитителя выведут. Или эта Дедрик приедет взглянуть на него. Мало ли чего может случиться? Да, жаль, что моей девушки здесь нет, уж она бы получила удовольствие.
– У вас есть черный ход?
– Вот в эту дверь. Выйдете на Оркид-бульвар.
– Спасибо.
Когда я закрывал дверь, толпа подалась назад и раздался звон разбитого стекла, витрина аптеки не выдержала напора. Я не стал подсчитывать нанесенный ущерб, а вышел на бульвар.
Мифлин жил в небольшом доме на Вествуд-авеню, с женой, двумя детишками, собакой-боксером, двумя белыми кошками и снегирем. Вне своих служебных обязанностей он был отличным семьянином, и поговаривали, что своей жены он боится гораздо больше Брендона…
Я решил во что бы то ни стало увидеть его сегодня, поэтому поставил машину перед его дверью.
Было темно – двадцать минут одиннадцатого. Я не знал, когда он приходит домой, но судя по переполоху, происходившему в полиции, он должен был припоздниться. Я закурил сигарету и приготовился к длительному ожиданию. В окнах нижнего этажа горел свет и время от времени появлялась женская фигурка. Около одиннадцати свет внизу погас и загорелся на втором этаже. Потом и он погас. Весь дом погрузился во мрак.
Я закрыл глаза, стараясь не думать о Пирелли. Мне не хотелось, не зная фактов, строить какие-то предположения. Франкон, вероятно, был прав, когда говорил, что у Брендона против Пирелли имеется не единственная улика. Я готов был держать пари, что кто-то дал полиции наводку. Двадцать пять тысяч – это более чем солидный куш, чтобы сфабриковать кучу доказательств.
Я услышал урчание мотора автомобиля. Через несколько минут меня ослепил свет фар, и возле дома остановился автомобиль Мифлина.