Ксанф. Замок Ругна
Шрифт:
– Посмотрите на эту мерзкую рожу! – крикнула ветка, покачиваясь на воде. А речные змеи, надо сказать, весьма трепетно относятся к своей внешности. Этой чувствительностью и воспользовалась ветка. – Да с такой рожей, – продолжила ветка, – не по рекам плавать, а в иле сидеть и не вылазить!
Чудовище подняло голову повыше и сердито загудело. Оно не умело говорить по-человечески, но понимало, очевидно, неплохо. Чудовища, питающие надежду на ровную службу, стараются хоть немного обучиться языку работодателей.
– Продуй трубу, не то задохнешься! – крикнула ветка. Оскорбления ей очень нравились. –
Змей кинулся на ветку. Трюк удался! Но по воде снова пошла рябь. И рябь эта устремилась в сторону Прыгуна. Прыгун бежал изо всех сил, но у чудовищ сил было не меньше.
Значит, время приступать к следующей шутке. Дор ухватился за привязанную к дереву нить, подтянулся и скользнул над водой.
– Рыло-мыло! – крикнул он. Не голова, а головы выскочили из воды – зубастые, огнеглазые бугры на искривленных шеях.
– Не поймаете, кислые мины! – Кислые мины – это такие круглые растения, пахнущие маринованными помидорами и огурцами. Кислые мины весьма полезны во время военных действий, потому что любят взрываться.
Несколько чудовищ все-таки попытались поймать Дора. Они помчались вперед, оставляя за собой белые буруны.
Дор скользнул назад и прыгнул на берег.
– Сколько же их там? – спросил Дор, изумленный числом чудовищ.
– Ровно столько, чтобы ты мог победить, – ответила вода. – Так уж заведено.
По магическим законам все правильно. Но надо попытаться, ведь Прыгун в опасности. Волшебник не имеет права опускать руки!
Дор поднял жука-дихлофоса, скатал его в шарик и швырнул в сторону удаляющегося паука – паук прошел уже больше половины реки и не терял скорости. Рассерженный жук бухнулся в воду и взорвался. На чудовищ напал неудержимый кашель, и они стали разбегаться. Дор кинул еще три вонючих шара, на всякий случай. А Прыгун тем временем скользил все дальше.
Милли тоже участвовала. Она прыгала у самой воды, размахивала руками, дразнила чудовищ. Ее великолепные формы не могли не привлечь чудовищ. Дор вдруг почувствовал себя немного чудовищем. Или вроде того. А чудовища слишком оживились.
– Отойди, Милли! – предупредил Дор. – У них длинные шеи!
И чудовища незамедлительно этим воспользовались. Одно так и вылезло вперед, открыв пасть. Слюна текла по выступающим рядам зубов; жестокие глазки постреливали молниями.
Милли остановилась. Она страшно испугалась, но не завизжала, не затопала ногами. Странно! А, понятно! Раз она только что дразнила чудовищ прыжками и криками, то теперь, чтобы чувств5-валась разница, непременно должна была остолбенеть.
Дор потянулся за мечом, который, как известно, висел у него за спиной. Он выхватил меч, но не удержал. Острие вонзилось в землю.
– Ай! – вскрикнуло острие. Герой стоял перед змеем с поднятой рукой, в которой не было никакого оружия.
Чудовище как будто удивилось. Потом насмешливо фыркнуло. Дор наклонился за мечом. Зубастая морда наклонилась, чтобы сжевать Дора.
Дор подпрыгнул, перемахнул через голову громадины и заехал чудовищу левым кулаком в ухо. Приземлился, крутанулся, схватил меч, но не ударил, а наставил змею в глаз. При виде сверкающего острия глаза чудовища подернулись
– Я не собираюсь отвечать жестокостью на жестокость, – промолвил Дор. – Я не слаб, а благороден.
Сияющий конец острия словно заворожил чудовище. Оно замотало башкой и дернулось назад. А воин, наоборот, сделал шаг вперед, держа меч перед собой. Секунда – и чудовище исчезло под водой.
Другие чудовища благоразумно остались в стороне. Они рассудили, и справедливо, что существо с мечом владеет какой-то магической силой. А Дор уяснил закон, давно известный его нынешнему телу: чтобы обескуражить войско, надо победить командира.
– Воина храбрее я в жизни не встречала! – воскликнула Милли и захлопала в ладоши. Какое у нее радостное тело! Совсем не такое, как у будущей Милли, гувернантки и хлопотуньи. Почему она так изменилась?
Потому что провела восемь веков среди призраков! Юношеская живость угасла под грузом многовековой трагедии.
Но и с ним самим тоже что-то случилось. Как отважно он бросился в бой с чудовищами! Как легко обратил их в бегство! Милли в опасности – и он, не рассуждая, хватается за меч. Ни капли не похоже на прежнего робкого мальчишку. Может, именно тело надо благодарить? Тело, которому не в новинку воевать, для которого обратить вспять десяток чудовищ – пара пустяков.
Какой человек владел этим телом раньше? Куда он девался? Вернется ли он, когда Дор покинет прошлое? Раньше Дору казалось, что тело глуповато, но теперь он понял: у этой горы мускулов есть преимущества, восполняющие недостаток ума. Вполне возможно, тело никогда ничего не боялось, потому что могло справиться с любым врагом, с любой опасностью.
Опять блоха! Укусила в правое ухо! Забыв, что держит в руке меч, Дор чуть не снес себе голову. Он устрашил чудовище, а с какой-то надоедливой блохой справиться не может! Надо срочно отыскать какой-нибудь дустовый куст!
– Гляди, паук уже на той стороне! – крикнула Милли.
Ура! Уловки помогли! Может, чудовищ и было более чем достаточно, но Дор выступил против них во всеоружии.
Дор приблизился к дереву, к которому Прыгун прежде привязал нить. Теперь нить постепенно натягивалась, потому что паук трудился на противоположной стороне, укрепляя другой конец. Вскоре звенящая нить натянулась от берега к берегу, от дерева к дереву. Только над серединой реки она слегка провисала. Это была необычайно толстая нить, но и она становилась невидимой через несколько метров.
– Теперь при помощи рук можно перебраться, – сказал Дор, но тут же усомнился.
– Ты можешь, а я не могу, – возразила Милли. – Ты мужчина, храбрый, сильный, закаленный, а я девушка слабая, беззащитная. Да мне ни за что...
Знала бы она, кто он на самом деле!
– Я понесу тебя.
Он поднял девушку, посадил на ветку, подтянулся, используя всю силу мускулов, встал на канат, отыскал точку равновесия и подхватил прекрасную ношу.
– Что ты задумал! – крикнула она и взбрыкнула ножкой. Какие у нее чудные ножки, и как мило она брыкается! Наверняка существует целая наука брыкания: ноги должны быть согнуты в коленях, ступнями следует взмахивать не слишком быстро, тогда ножки хоть и мелькают, но их можно разглядеть. – Мы же упадем в воду!