Ксавьер Колд
Шрифт:
Квинн хихикает и провокационно приподнимает брови.
— Уж точно. Он же просто секс на палочке. Могу только представить, каков он в спальне. Наверное, весь такой необузданный и требовательный.
Я толкаю ее руку.
— Квинн! Господи, поверить не могу, что ты только что сказала это вслух.
— Ну а что? Это же правда?
По моей шее бежит жар и затем достигает щек. Я понимаю, что ужасно раскраснелась.
Квинн бросает взгляд в мою сторону, прежде чем взвизгнуть.
— Я так и знала. Так и знала, что секс с таким плохишом
— Все изменилось, — говорю я. — С ним я чувствую такое, о чем даже и не подозревала. Он так настойчив, иногда даже немного пугает, но в нем я нахожу покой. Чувствую, будто он может защитить меня от всего мира.
Обрывки картинок вчерашнего вечера пролетают в моей голове. Мне хочется рассказать Квинн о Кае и всем случившемся, но она и так беспокоится. Если расскажу, зная ее, она меня обратно к Ксавьеру не пустит. Она требовала, чтобы я осталась с ней и тетей Ди, но для меня это не вариант, ведь Ксавьер не захочет поехать к ним, а я без него не могу. Так что я оставила все при себе.
Нужно сменить тему, чтобы я не сболтнуть лишнего.
— Так что насчет свадьбы… Уже определилась с цветами?
Квинн мгновенно начинает трещать обо всех вещах, которые планирует организовать. Так хорошо видеть ее взволнованной да к тому же еще и счастливой.
Глава 12
Ксавьер
Я паркую свой байк рядом с тренажерным залом Tough’s. Трехэтажное кирпичное здание возвышается надо мной. И не считая того, что оно стало еще более обшарпанным, это здание ничуть не изменилось с момента, когда я видел его последний раз, и выглядит все таким же грубым.
Никто бы никогда не подумал, что в этих стенах тренируют рестлеров мирового уровня. Большинство лучших спортсменов на ринге вышли из этого зала, включая меня. В этом месте я понял, что тяжелый труд, дисциплина и упорство — единственный путь наверх в этом бизнесе. Я задолжал отцу Коула миллиард благодарностей, за то, что он позволил мне тренироваться здесь практически бесплатно.
Я перекидываю ногу через сидение мотоцикла и подтягиваю пояс штанов. Перед входом в здание я замираю, уставившись на дверь и гадая, как изменилось место, где в юности я проводил каждую свободную минуту.
Делаю глубокий вдох и толкаю дверь.
В холле темно и грязно, все стены покрыты постерами с изображением чемпионов прошлых лет. Поднявшись до верхней площадки, я улыбаюсь, увидев на плакате рядом с дверью собственное лицо.
— Знаешь этого гребаного уродца?
Оборачиваясь, я вижу Коула, сидящего на единственном в холле стуле с телефоном в руке. Он поднимается и, широко улыбаясь, направляется в мою сторону.
После крепкого рукопожатия, я кивает на плакат.
— Ага, видел этого парня пару раз.
Он смеется.
— Рад встрече, Икс.
— Я тоже. Смотрю, ты немного причесался, — указываю на лысину, сменившую
— Не могу сказать того же о тебе. Волосы не длинноваты? Думал, ты завязал с этим.
Я откидываю волосы с лица.
— Знаю, но один раз отрастил, и оказалось неплохо.
Коул улыбается.
— Так и слышу слова отца. Я же велел тебе отрастить волосы».
Мы оба смеёмся, вспоминая, как его отец высказывался по поводу моего почти лысого черепа.
— Он был прав. На ринге это добавляет драматизма и подчеркивает движения, — признаю я.
— Он известен тем, что изредка бывал прав. Заходи, посмотришь, что я тут устроил.
Коул открывает дверь, и я следую за ним.
Старый деревянный пол и стены недавно окрашены серой краской, что только подчёркивает красный канат ринга и красные боксерские груши. Несколько парней тренируются внутри, но никто не обращает на меня внимания, все сосредоточены на своем занятии.
— Ух ты, — произношу я, осматриваясь, — ты тут неплохо потрудился.
— Удивительно, что может сделать уборка и немного краски. У папы никогда не хватало на это времени. Он был слишком сосредоточен на тренировках.
Я оборачиваюсь к другу и вижу гордость в его глазах.
— Ты отлично поработал, Френк гордился бы тобой.
Коул хлопает в ладони, и я знаю, что таким образом он хочет закрыть тему об отце. Я узнал от Нетти, что его отец умер не так давно, и, судя по виду Коула, боль утраты все еще не прошла.
— Ты пришел потренироваться или просто осмотреться?
— У тебя найдется время?
— Для тебя всегда. Но мы должны закончить к трем, я сегодня работаю во вторую смену.
Я стягиваю футболку через голову и бросаю ее на скамью для жима, а затем приступаю к растяжке.
— Ты здесь не на целый день?
— Пока нет, но вскоре надеюсь. У меня жена и маленькая дочь, я должен их содержать и не могу, как отец, торчать тут круглосуточно. Мне необходима нормальная работа.
Я поднимаю с пола скакалку и начинаю прыгать, придерживаясь медленного темпа.
— В этом есть смысл. Так чем ты занимаешься?
— Я коп.
У меня глаза ползут на лоб.
— Коп? Ты прикалываешься?
Он складывает руки на груди.
— Я никогда не шучу о своей работе.
— А что Кай и Бишоп?
— Мы пришли к соглашению. Они проворачивают свои делишки подальше от меня, и я их не трогаю.
Удивлённо поднимаю брови.
— Никогда не ожидал услышать такое от тебя. Коп… надо же.
— Десять лет назад я даже не думал об этом. Но понял, что бегать с бандой это не лучший выход, и поумнел. Они занимаются неправильными вещами, и я не хочу быть частью этого. И чтобы защитить себя, мне пришлось все круто изменить. Будучи копом, я нахожусь на максимально противоположной стороне от этих ребят. К тому же, — добавляет он, — они знают, что теперь я для них недоступен. Я не плачу им этот гребаный налог на защиту, как все, кто ведет здесь дела.