Ксенолог с пересадочной станции
Шрифт:
— У нас принято такое разнообразие форм, — спокойно пояснила Кеми.
— Как же вы тогда отличаете, друг друга от остальных галактических рас? — более развёрнуто пояснил Хаани-нани удививший его факт. Девушку, пробежавшую мимо нас, звеня полупрозачными копытцами, мы проводили взглядами оба. Не знаю что заинтересовало арктоимянина: аккуратно зачёсанная блондинистая шерсть от колена до самого копыта, небольшие витые рожки, выглядывающие из такой же блондинистой шевелюры или ещё что, а мой взгляд зацепило то, как выразительно она жестикулировала длинным хвостом с кисточкой на конце, разговаривая по фоно с невидимым для нас собеседником.
— Иногда с трудом, — сказал
— На самом всё деле не так уж сложно, — не слушая его, продолжила Кеми. — Существует всего пара десятков стандартных геноформ, и если вы присмотритесь, легко начнёте отличать их друг от друга. К примеру, та девица, на которую вы с Тайришей только что смотрели, относится к геноформе «Сатир».
— Сатир? Это что-то означает?
— Это название, как и большинство названий других геноформ, взято из нашей мифологии.
Геноформа «Сатир»
И дальше разговор свернул в сторону древних человеческих легенд и мифов. Память пришлось вывернуть чуть ли не на изнанку, потому как оказалось, что в этом предмете мы, все трое, мягко говоря «плаваем». Хорошо хоть это безобразие можно было немного замаскировать вставками о жизни современного мегаполиса, потому как многое из того, что нам встречалось на пути, тоже требовало комментариев. Например, жанровая сцена с вышедшим на дорожку лосём. Громадная скотина двух метров в холке вынырнула из окружающего кустарника практически у нас перед носом. Нет, мы сохатого не интересовали, в отличие от каких-то особо лакомых листочков, до которых ему непременно нужно было дотянуться, но бдительный дрон-охранник, подлетевший откуда-то слева немедленно отогнал копытное на безопасное для людей расстояние.
— Вы позволяете жить в своих городах потенциально опасным для себя животным? — удивился Хаани-нани. — Я не думал, что между нашими цивилизациями есть столько общего, — с тем, что такое дроны и для чего они предназначены он был уже знаком по встречам в зоопарке.
— Да не то чтобы позволяем, — хмыкнул Мика. — Просто с переходом на новые технологии снизился пресс на окружающую среду и в наших городах появились экологические ниши, пригодные для жизни разнообразного зверья. Выселить их отсюда не получится, отстреливать — негуманно, зато вполне возможно увеличить количество дронов-охранников чтобы те следили за порядком на улицах, вмешиваясь только если человеку грозит непосредственная опасность.
— А этот, большой, он опасный?
— Вообще-то не слишком, — продолжила вместо Мика Кеми, ещё раз оглянувшись на героя своего рассказа. — Лоси — травоядные, но сейчас у них как раз период гона, и крупные самцы, вроде этого, бывают довольно агрессивными. Но вы же видели, роботу даже не пришлось применять оружие — достаточно было только показаться. И вообще, большинство крупных млекопитающих, способных доставить человеку серьёзные неприятности достаточно сообразительные, чтобы после пары встреч с дронами, начинать избегать и их и людей.
Но при этом дроны защищают людей только и исключительно от животных, не вмешиваясь ни в людские взаимоотношения, ни в звериные. Хотя были активисты в начале века, которые требовали запретить охотиться лисам на зайчиков (они симпатичные и их жалко), ну и
Длительной прогулка не получилась. От неё можно было получать удовольствие ровно до тех пор, пока жители нашего прекрасного города не просекли, что по его улицам гуляет живой инопланетник. Нет, к нам никто особенно не лез, но поглазеть на диковинку хотелось многим, а такое чрезмерное внимание приятно далеко не всегда. Оно может и к лучшему, потому как меня (с кавалером!) наверняка уже ждут дома.
Зря я так думала, дома оказалась только мелкая, которая по случаю приезда старшей сестры отпросилась из школы. Мама умотала по срочному вызову, у папы как всегда лекции. Зато на самом видном месте красуется записка, что на всех нас в ресторане заказан столик и просьба не опаздывать.
— Привет! А я тебя помню, — радостно заулыбалась Лерка.
— Я тебя тоже, — настороженно отозвался Мика. Точно вспомнил, иначе бы так не реагировал. Да. Моя мелкая — весьма деятельный ребёнок и если кто-то попал в сферу её интереса — считай не повезло. А то, что у неё на него имеются планы — по глазам вижу. Нет, мне конечно интересно, что у неё такое на уме, но Мика надо спасать, пока его не взяли в оборот.
— Я понимаю, новый мужчина в доме и всё такое прочее, но может, ты и меня в щёчку поцелуешь? — и, дождавшись пока Лерка вволю навесится у меня на шее и надрыгается ногами, продолжила: — А заодно, хотелось бы пройти в свою комнату и хоть ненадолго вытянуть ноги.
Наше семейное жилище состояло из четырёх комнат-модулей: маминого, папиного, сестрёнкиного (который та, как и все дети, получила в три года) и моего. Свой я, как существо совершеннолетнее имела право отсоединить от родительского. Да вообще перевезти на новое место, хоть на другой конец материка, но в космос его всё же не потащишь, а потому я оставила свои личные восемь метров в полном распоряжении семьи. Зря, наверное, оставила.
— Э-э-э, — протянула сестрёнка, — с этим будут проблемы.
Всё оказалось не так страшно. Ну, завалили родичи мою комнатку кучами теоретически нужного, но не прямо сейчас, барахла. Это всё поддаётся достаточно быстрому разгребанию, и пока Мика отмокал в душе (вот уж земноводное! уж на что я любительница водных процедур, но в этом он меня далеко переплюнул), мы с мелкой занялись освобождением для нас жизненного пространства. Сувениры и разные нужные мелочи — по местам, горы одежды, вышедшей из моды в прошлом и позапрошлом сезоне (и зачем их только хранить?!) в отдельную кучу и на переработку, прочий мусор, вроде набранного Леркой в прошлом походе набора цветных камешков и потом основательно забытого — тоже в отдельную кучу. Параллельно мы с мелкой болтали о всякой ерунде и последних домашних новостях.
— А по какому это такому важному вызову умчалась мама? Даже встречу с долго отсутствовавшим ребёнком отложила, — я постаралась, чтобы в моём голосе не промелькнула даже тень обиды. Папа-то ладно, у него лекции по расписанию, но у мамы-то график свободный.
— А, — Лерка пренебрежительно махнула рукой, — у мамы постоянный клиент нарисовался. Вызывает пару раз в неделю и каждый раз за какой-то мелочью, но платит очень неплохо. Папа ворчит, что она у него не дизайнером-настройщиком работает, а сурагатной женой. Мама на это отвечает, что за тех тараканов, которые водятся в голове у клиента, она не отвечает, а лишние деньги никогда не бывают лишними.