Ксиор
Шрифт:
Незнакомцы осторожно передали свою ношу в колеоптер. И тот сразу же. подняв снежный вихрь, взвился свечой вверх и пропал в черном небе.
Новые люди входили и выходили, осматривали конструкцию машины, но ни пилота, ни экипажа не могли найти.
НАШЕЛ!
Как огорчились бы пионеры о лагере на берегу озера, если бы они могли себе представить всё то, что произошло с Пузырьком и Фотографом. Опечалились бы и Дмитрий Анатольевич с Виктором и Володей. Но никто не знал судьбы путешественников,
— Очень даже просто. — горячился Гоша Федоров и в тридцатый раз принимался рассказывать о том, как он обнаружил, что ребята исчезли.
— Ты ведь знаешь, знаешь, какой я наблюдательный, — кричал он, размахивая руками, — я давно следил за ними, а тут…
Но подробности никого уже не интересовали.
— Здесь какая-то тайна. — сказал изобретатель водяного велосипеда Валя Петров. Его связывала с пропавшим Володей старинная дружба. Друзья твердо решили, когда вырастут, стать изобретателями. Валя подумал н добавил:
— А если они всё-таки уехали, значит, в какое-нибудь опасное путешествие и сделают открытие.
К костру ребята обязательно вернутся. Я уверен!
— Жди! — кипятился Гоша, — испортили модель, сдрейфили и удрали из лагеря… Трусы!
Валя покраснел от возмущения.
— Что-о? — сжав кулаки, двинулся он на Гошу. — Что-о? Да ты соображаешь, что говоришь? Это только ты можешь такое!
Еще минута — и спор решился бы тем старым и испытанным способом, который хорошо знаком мальчишкам всех стран и времен.
Валя уже крепко держал рукой Гошу за майку а тот, пятясь, твердил:
— А ты чего? Чего ты?
Споры умолкли. Все ждали, чем кончится ссора. Конечно, следовало бы разнять «петухов», но вступиться за товарища, когда тот сам не может постоять за себя — закон мальчишеской чести. Вот-вот разбитый нос мог решить спор, как вдруг издалека послышался крик: «Ребята-а-а!» Крик был тоненький, как комариный писк. Но оба соперника, а за ними и остальные, повернулись в сторону голоса. Прошло несколько минут напряженной тишины, зов повторился снова, за кустами раздался топот. Кто-то несся во весь опор по тропинке. «Ребята-а!» — снова разнеслось над озером.
— Это Сережка-следопыт кричит! — убежденно сказал Петя Лихачев. — Но когда же он успел уйти?
Действительно, в спорах никто и не заметил, как исчез Сережа. И вот… Из-за поворота вылетела растрепанная фигура следопыта.
— Нашел!.. — выпалил он.
— Что нашел? Где? Кого?
Задыхаясь от быстрого бега, Сережа вытянул руку по направлению к деревне.
— Веди! — приказал коротко Петя. Способность быстро оценивать обстановку и принимать нужное решение снова вернулась к председателю.
НА ЭКРАНЕ — «МЕЧТА»
Не
— Приехали! — широким жестом дежурный распахнул дверцу и пригласил пассажиров выйти.
Они ступили на площадку и остановились. Перед ними тянулся длинный, длинный коридор с множеством обитых клеенкой дверей. Окон не было, а откуда же яркий дневной свет? Володя растерянно осматривался. Он достал платок и вытер вспотевший лоб.
— Жарко? — участливо спросил дежурный.
— Очень! — ответил Дмитрий Анатольевич.
— Это у нас пробуют новое отопление, — дежурный словно извинялся.
— А потолок? Это стеклянная крыша? Как в универмаге? — полюбопытствовал Виктор.
Дежурный покачал головой:
— Нет, не крыша, а светящийся потолок.
— Ой! — вскрикнул Вова. — Тут кругом горячо! — И он отдернул руку, которой нечаянно прикоснулся к стене.
— Не обожжешься, — успокоил дежурный, — совсем не так уж горячо. — И рассказал, что стены нагреваются электричеством. Прямо на бумаге, которая подклеивается под обои, напечатана электрическая схема, вроде спирали электроплитки; только она здесь не проволочная, а из проводящей краски. Когда в помещении холодно, «обои» сами включаются в электрическую сеть и равномерно нагревают комнаты. Ни пыли, ни копоти.
— Здорово! — в один голос сказали мальчики и осторожно прикоснулись к обоям еще раз.
А дежурный продолжал рассказывать. Оказалось, что электрические лампы тоже почти отжили свой век. Потолок покрывают теперь особыми светящимися плитками. К ним, как к лампочке, подводится напряжение, и они светятся. Но свет лампочки режет глаза, а плитки неяркие, и поверхность их большая..
В этот миг над дверью с цифрой «7» вспыхнул зеленый огонек. Дежурный заторопился: «Нас ждут. Это кабина дальневосточной связи…»
Следом за взрослыми ребята вошли в небольшую комнату со множеством приборов. Наклонный стол был загроможден всякими рычажками и переключателями, на стене перед ним — экран. Ребята переглянулись. Виктор подтолкнул локтем Вову: «Видишь?» Но приятель уставился на часы — их было двое: одни справа показывали пять, другие слева — одиннадцать часов.
— Ничего удивительного в этом нет, — объяснил инженер — правые показывают московское время, левые — иркутское, т. е. время того города, с которым установлена связь. — Пока инженер с дежурным включали установку, Вова размышлял.
— Понял! Понял! — закричал он вдруг. — Мы летели столько времени, сколько часов разницы между городами! Самолет-то скоростной!
Взрослые орудовали у своих рычажков, а Володя в упоении продолжал:
— Я знаю, почему мы вылетели из Красноярска и прилетели в Москву в одно и то же время… Сам догадался! Правильно. Дмитрий Анатольевич?
И тут Виктор, который гордился своим прозвищем реактивщика, позавидовал: «Здорово Вовка соображает!» И, поняв, наконец, что занимало друга, спросил: