Кто, если не Я?
Шрифт:
— Давай сделаем всё по красоте? — предложил Колин. — Твоя репутация не пострадает, а вот моя может пошатнуться значительно. Мне не хочется предстать перед старшими из-за пустяка. — Он пожал плечами. — Ты должен войти в моё положение. И я в долгу не останусь.
— Единственный бой, который я должен сдать? — на всякий случай спросил я, а то мало ли какое у него ЧСВ, вдруг ему этого покажется мало.
— Я эльф и всегда держу слово. Один бой. Это лишь бой. Не вражда. Здесь нет награды, по крайней мере, для тебя. — Колин
— Постарайся мне ничего не сломать, — мы закрепили договор по-мужски.
— Обещать не могу, — улыбнулся он.
Бой между мной и эльфом начался стремительно. Мы обменивались ударами и блокировали встречные. Всё походило на то, что мы дерёмся не на жизнь, а на смерть. Я успел оценить остроухого. Его тактику, скорость и сами удары.
Мы продолжали драться, словно танцуя на грани между жизнью и смертью, каждый из нас опасно приближаясь к поражению. И тут внезапно я заметил что-то странное в его движениях — небольшую паузу перед каждой атакой, которая как будто подсказывала мне следующий ход. Я использовал эту информацию в свою пользу и, благодаря этому, смог наконец-то нанести серьёзный удар в ответ на его атаку.
Эльф заметил моё преимущество и начал менять тактику, пытаясь увести меня от равновесия. Он стал наносить быстрые и неожиданные удары, ослабляя мою защиту и заставляя меня работать на пределе своих способностей. Но я не собирался сдаваться — каждый мой ответный удар был сильнее и точнее, чем предыдущий, и я медленно, но верно начал брать верх над опасным соперником.
«Пора!» — решил я для себя. Если бой пойдёт в таком темпе, то придётся мне отвечать перед всем кланом эльфов. И раз между мной и Колином был договор, то кто я такой, чтобы его нарушать?
Специально пропустил удар и почувствовал резкое головокружение. Эльф нанёс шесть ударов по корпусу и апперкотом вырубил меня, как я не так давно вынес первого соперника. В глазах потемнело. Ноги начали дрожать, а после вообще перестали меня держать. Дыхание стало прерывистым. Вот что, значит, быть в нокауте? Темнота!
Глава 21
— Не ожидала тебя так быстро увидеть, — нежно произнесла та самая медсестра, которая «приютила» меня в первую ночь в академии.
— При нокауте сразу отправляют в лазарет? — удивился я, массируя виски после пробуждения. — Думал, будет голова раскалываться на тысячи осколков…
— Сотрясение головного мозга, сломан нос и выбита нижняя челюсть. Если тебя не стошнит, то она висела благодаря коже, — кратко и по делу перечислила она мои повреждения после боя. — Эльф тебя добивал, что ли, после того как ты отключился?
— Увы, но на твой вопрос я не смогу ответить. — Ощупал себя и понял, что я цел и невредим.
— Ты же мог его победить, но что пошло не так? — Медсестра села возле меня на койку и провела рукой по левому плечу.
— Ты видела
— Да, — не стала отрицать она. — Как-никак там было многу народу, и все записывали сей процесс.
— Теперь я знаменитый, — улыбнулся я.
— Так себе слава, но могу сказать одно, что ты держался очень хорошо против того, кто с пелёнок начинал тренировки, — она улыбнулась, обнажая белоснежные клыки. — И всё же ты проиграл остроухому, когда мог выиграть. В чём же было дело на самом деле? — медсестра смотрела на меня чарующим взглядом, и моё тело стало мягким, я расслабился мгновенно.
— Там нужно было всего-то… — Быстро взял себя в руки. Чёртов гипноз. Вампиры, оказываются, могут чаровать свои жертвы. — Лучше ты мне скажи, как сдерживаешься в лазарете?
— Ты про что? — Её взгляд резко сменился на решительный.
— Тут столько больных. — Хотел показать рукой на раненых, но только сейчас понял, что нахожусь в отдельной палате. — В общем, кровь…
— А ты смешной, — звонко рассмеялась она. — Самоконтроль. В первую же ночь тебя не съела. — Она прикусила нижнюю губу, чем вызвала большой интерес ниже пояса.
— Самоконтроль? — удивился я.
Странно было услышать, что вампиры не испытывают наркотической зависимости от крови. Всегда, благодаря фильмам, я представлял себе их как существ, одержимых жаждой свежей тёплой крови, неспособных сопротивляться её притягательной силе.
Ведь в кино вампиры — это, по сути, наркоманы, для которых кровь — наркотик. Они становятся неуправляемыми, теряют рассудок, их единственная цель — добыча крови. На самом деле, как и с любым мифом, образ вампира, который мы видим на экране, сильно отличается от того, что описывается в фольклоре.
В реальных легендах, в которых вампиры впервые появились, они не были кровожадными существами, одержимыми кровью. Скорее, их мотивы были куда более прагматичными. В большинстве легенд вампиры — это нежить, которая питается кровью из-за того, что их собственная жизненная сила истощена.
В древних верованиях смерть не была окончательной, скорее, служила переходом в иной мир, где душа могла продолжать своё существование. Но иногда душа по каким-то причинам не могла перейти в мир иной, и тогда она возвращалась в тело, чтобы продолжить своё существование в виде нежити.
Вампиры были «ожившими мертвецами», не способными полноценно жить, но и не умирающими по-настоящему. Их жизненная сила была ограничена, и им необходимо было её пополнять, высасывая кровь из живых существ. Конечно, в реальности вампиров не существует. Это миф, порождённый непониманием и страхом древних людей перед смертью, болезнями и тёмными силами.
Это всё в моём мире, но точно не в этом. Тут кровососы существуют, и я точно могу сказать и дать руку на отсечение, что встречался с ними вживую. Вот только они мертвецы? Или что-то иное?