Кто и куда ведет Россию?

Фортунатов Владимир Валентинович

Переход от праславянского к славянскому этапу в этногенезе русского народа обозначить трудно. Так, праславянскими считают племена венедов. Время их появления на исторической арене относят к I—II вв. нашей эры. Во II—IV вв. происходил процесс формирования западных, южных и восточных славянских племенных образований.

Древние славяне расселялись на территории от Эльбы и Одера на Западе, двигаясь в Верхнее Приднестровье и Среднее Поднепровье. С севера их соседями были германцы и балты, с востока — скифы и сарматы, с юга — фракийцы, иллирийцы, ромеи (византийцы, римляне), с запада — кельты. Существует версия антропогенеза, согласно которой лесистые, благодатные склоны

Восточных Карпат были одним из мест, где протекал процесс са-пиентации, появился «человек разумный».

Можно с большей или меньшей степенью уверенности сказать, что славянский этап в формировании русского этноса начался с IV-V вв. н. э. В это время в исторических источниках получило отражение появление на юго-востоке

Европы антов и склавинов. По-видимому, приобретает устойчивость и само общеродовое понятие славяне. Среди самих славян данное название чаще всего выводят из корня «слава» (народы «славные», известные, знаменитые своими делами, достижениями). Западные исследователи предпочитают утверждать, что еще древние римляне, а позднее византийцы обращаемых в рабство «варваров» как раз называли славянами, склавинами (от слова «склаве», что означает «раб»). Веские основания приводятся в пользу объяснения более раннего написания племенного обозначения «словене» (например, ильменские словене, предки новгородцев) от самого слова «слово», «слуть». Другими словами, словяне, словене или славяне — это те, кто владеет словом, способен постичь смысл, суть вещей.

В формировании русской нации главную роль сыграли анты — объединения восточных славянских племен, которые в VI-VIII вв. быстро заселили значительные пространства между Днестром и Днепром и к востоку от Днепра. Основными занятиями антов были пашенное земледелие, оседлое скотоводство, ремесло и торговля. Анты воевали и торговали с Византией, что не могло не найти отражения в трудах византийских авторов VI-VII вв. «Эти племена, славяне и анты, не управляются одним человеком, но издревле живут в народоправстве (демократии), и поэтому у них счастье и несчастье в жизни считается делом общим. И во всем остальном у обоих этих варварских племен вся жизнь и узаконения одинаковы», — писал византиец Прокопий Кесарийский, рисуя жизнь непосредственных предков русского народа в VI в. [45] У антов были свои вожди: Боз (Бож, Бооз), Ардагост, Пирагост. Быстрый прирост населения, по мнению известного исследователя проблем этногенеза, обеспечивался за счет пленных наложниц, путем ассимиляции различных этнических групп. Л. Н. Гумилев, ссылаясь на украинского историка М. Ю. Брайчевского, считал, что греческое слово «анты» означает то же самое, что и славянское «поляне». А «поляне» — это тюркское слово для обозначения «богатырей» [46] .

45

Прокопий из Кесарии. Война с готами. М., 1950. С. 297.

46

Гумилев Л. Н. От Руси до России. СПб.: ЮНА, 1992. С. 31.

Иногда в VII-VIII вв. между антами и теми восточнославянскими племенами, которые объединились в Древнерусское государство, помещают такие племена, как драгувиты, сагудаты, верзи-ты, северы и др. По одной из последних версий поляне — не кто иной, как поляки, самоназвание которых был «лендзяне» (у русских «лядский», «ляхи») [47] .

Вопрос о том, кем были «поляне», представляется весьма важным, так как именно они, жившие на реках Днепр и Рось вокруг Киева, долгое время считались тем ядром, вокруг которого сплотились еще 12 восточнославянских племенных союзов. Это: древляне, жившие по соседству с полянами; словене или ильменские словене, которые были не менее важным центром притяжения для других племен, чем те же поляне; дреговичи между Припятью и Западной Двиной; кривичи вокруг Смоленска; полочане по берегам реки Полоты; радимичи в бассейне реки Сож; вятичи по реке Оке; а также уличи, тиверцы, дулебы, белые хорваты, располагавшиеся юго-западнее древлян и полян.

47

Скрынников Р. Г. История Российская. IX-XVII вв. М., 1997. С. 32-33.

С древнейших времен с судьбами русского народа переплетаются исторические пути, линии этногенеза, часто параллельные с этногенезом русских, более чем 20 неславянских народов. Это: финны — емь, сумь, карела; балты — аукштайты, жемайты, земгалы, курши, латгалы, ливы, эсты, ятваги; поволжские племена — меря, мурома, мещера, черемиса; тюрские племена — печенеги, половцы, хазары; скандинавы — варяги и др. Безотносительно к тому, как современные потомки исторических соседей восточных славян в силу современной политической конъюнктуры трактуют взаимоотношения своих предков с предками русского народа, следует подчеркнуть преимущественно мирный характер этих взаимоотношений — торгово-экономических, культурных, брачносемейных и др.

Вряд ли будет преувеличением утверждать, что русская нация (или древнерусская народность) изначально возникла как суперэтнос, вобравший, впитавший в себя, поглотивший и перемешавший десятки и сотни разрозненных и разнородных,

близких и далеких племен, их союзов, различных этнических единиц, былых народов, размещавшихся на обширных территориях и прошедших стадию предгосударственных трансформаций. Сам характер русского этногенеза, в ходе которого происходила переплавка в единое целое множества экономических, культурных, этнических и других миров, способствовал формированию уникального набора качеств, характеризующих русскую цивилизацию, русскую ментальность. Это — жизнестойкость, умение терпеливо переносить лишения, бороться с трудностями. А также восприимчивость к культурноисторическому опыту других этносов, поиск путей оптимизации собственных жизненных условий. И наконец — огромный творческий потенциал, в котором сочетались собственные усилия и критический учет достижений других цивилизаций.

Таким образом, отсутствие единого бесспорного предка у русских породило множество версий о самом происхождении родового имени, наименований «Русь», «русский», «Россия» и др. (см. выше). Споры на эту тему с применением данных истории, археологии, археографии, этнографии, антропологии, лингвистики и других наук, то есть на междисциплинарной основе, ведутся длительное время. Множество слов с корнями «Рус» или «рос» в течение веков употреблялись для обозначения жителей Европейской России. Это служит еще одним важным свидетельством того, что русские являются автохтонами, то есть коренными, исконными жителями, так сказать, аборигенами названной территории.

Первым по времени считается употребление термина «Великая Россия» в хрисовуле (дарованной грамоте) византийского императора Иоанна Кантакузина за 1347 г. В этой грамоте «Великая Россия» понималась как вторично освоенная земля, этот термин применялся для обозначения северо-восточной Руси с Новгородом в качестве центра. До конца XVII в. в официальных названиях преобладало слово и корень «русь»: Московская и Киевская Русь, Русская земля и т. д. С начала XVIII в. Московское царство превратилось в Российскую империю, многонациональную державу, не только русскую по своему этническому составу. Но русские в ней продолжали составлять большинство.

К сожалению, вокруг родовых имен славянских народов постоянно ведутся разговоры не только учеными, но и заинтересованными политиками ^[48] .

Стоит вспомнить, что термин «Украина» встречался еще в источниках XII в. Позднее термин, который украинские националисты воспринимают как обидный, унизительный и т. д., звучавший как «краина», обозначал родную землю, место рождения и проживания. Это слово понималось и как «окраина», «пограничье», так как территория Дикого поля, заселяемого казаками и прочими отчаянными смельчаками, отделяла христианские земли от басурманских. С XVI в. термин «Вкраина», «Украина» широко бытовал среди населения в понимании «ридный край».

48

Наряду с учеными за перо нередко берутся воинствующие дилетанты, а также люди с явно нездоровой психикой. Среди политиков бывают люди, мягко говоря, ангажированные (а грубо говоря, купленные). «А казачок-то засланный!» — хочется сказать в отношении таких политиков, да и «историков».

Можно в порядке справки привести мнение историка-эмигранта Н. И. Ульянова (1904-1985). В эссе «Русское и великорусское» он писал: «До татарского нашествия ни Великой, ни Малой, ни Белой России не существовало. Ни письменные источники, ни народная память не сохранили о них упоминания. Выражения „Малая" и „Великая" Русь начинают появляться лишь в XIV веке, но ни этнографического, ни национального значения не имеют. Зарождаются они не на русской территории, а за ее пределами и долгое время были неизвестны народу. Возникли в Константинополе, откуда управлялась русская церковь, подчиненная константинопольскому патриарху. Пока татары не разрушили киевского государства, вся его территория значилась в Константинополе под словом „Русь" или „Россиа". Назначавшиеся оттуда митрополиты именовались митрополитами „всея Руси" и резиденцией имели Киев, столицу русского государства. Так продолжалось три с половиной столетия. Но вот, разоренное татарами государство начало становиться легкой добычей чужеземных государств. Кусок за куском русская территория попадала в руки поляков и литовцев. Раньше всех была захвачена Галиция. Тогда в Константинополе установилась практика именовать эту отошедшую под польскую власть русскую территорию — Малой Русью или Малой Россией. Когда, вслед за поляками, литовские князья стали забирать одну за другой земли юго-западной Руси, эти земли в Константинополе, подобно Галиции, получили наименование Малой Руси. Термин этот, так не понравившийся в наши дни украинским сепаратистам, приписывающим его происхождение „кацапам", сочинен не русскими, а греками, и порожден не бытом страны, не государством, а церковью» [49] .

49

Родина. 1990. № 3. С. 84-85.