Кто на папочку?
Шрифт:
— Еще раз тебя здесь увижу, убью, — рычал мужчина, нависая над моим бывшим.
— Я имею полное право приходить к своей женщине, — вцепившись в руки Димы, шипел Миша, пытаясь вырваться, но по силе он явно уступал сопернику.
— К своей женщине?! Да ты бессмертный что ли?! — рявкнул Марков и замахнулся.
— Дима, стой! — выкрикнула, желая остановить его. Мужчина замер, но руку так и не опустил. — Пожалуйста, отпусти его, — тихо попросила, не веря, что он ко мне прислушается, но ошиблась.
— У тебя десять секунд, чтобы исчезнуть, —
Тот подскочил и попытался ударить Маркова, но в одно мгновение оказался с вывернутой за спину рукой.
— Пусти, упырь! — взвыл он, морщась от боли.
Я же не знала, что делать и кого из них успокаивать. Не могу же я просить Диму не защищаться. А с другой стороны он напал первым. Эти мужчины меня с ума сведут!
— Кажется, кто-то не понимает по-хорошему.
Продолжая удерживать Мишу, Марков потащил его к выходу. Тот упирался, сыпал ругательствами, но в итоге его буквально выкинули из квартиры и громко захлопнули дверь прямо перед носом. Дима защелкнул замок и повернулся ко мне. Его взгляд не предвещал ничего хорошего. Я попятилась и уперлась спиной в стену. Неосознанно закрыла руками живот. Мужчина проследил за моим жестом и, прикрыв глаза, тяжело вздохнул.
— Вот, значит, чем, точнее кем ты была занята. Я думал, мы решили…
— Мы решили? — возмутилась бесцеремонности мужчины. — А не мог ты напомнить, что мы там решили?
— Ты сказала, что у тебя никого нет, — с укором протянул Дима, медленно надвигаясь на меня.
— И? — вжимаясь в стену от его пронзительного взгляда, выдавила из себя, не понимая, к чему он ведет.
— Кто это был, Карина? Не ври мне, — потребовал он и заключил меня в кольцо своих рук, опершись ладонями о стену по обеим сторонам от меня.
— Я не обязана перед тобой отчитываться. Какая разница, кто это был? Какое право ты имеешь врываться ко мне в дом и избивать моих гостей?! Ты теперь на каждого мужчину рядом со мной будешь с кулаками бросаться? — разозлилась, чувствуя давление.
Я еще ни на что не соглашалась, да и конкретных предложений, кроме свадьбы по залету, не поступало. Так почему я должна ставить крест на своей личной жизни? То, что Дима отец ребенка, не дает ему никаких привилегий в отношении меня.
— То есть, ты с ним? С этим…
— Дима, какая тебе разница, с кем я? — не подтвердила, но и не опровергла его предположение. Еще не хватало оправдываться непонятно перед кем.
— Может быть, я хочу, чтобы ты была со мной? Может быть, я с ума схожу от одной мысли, что кто-то к тебе прикоснется? Почему мы не можем попробовать, Карин? — пальцы мужчины зарылись в мои волосы на затылке и, чуть сжав их, потянули назад. От жаркого шепота на ушко сбилось дыхание. По щеке нежным касанием скользнула горячая мужская ладонь. — Ты носишь под сердцем моего ребенка. Мы уже связаны на всю оставшуюся жизнь. Игнорировать меня снова у тебя не получится.
— А чего хочу я, так понимаю, для тебя неважно? —
— И чего же ты хочешь? — просипел Дима, не отстраняясь и не отрывая жадного взгляда от моего рта.
— Я хочу спокойно выносить ребенка и родить. Хочу, чтобы никто не трепал мне нервы и не изводил непонятно откуда взявшейся ревностью. И не хочу внимания от мужчины, который что-то делает только из-за моей беременности, — отчеканила уверенно, что максимально донести до разгоряченного мужчины свои мысли.
— Ты действительно так думаешь? — ладонь Димы соскользнула с шеи вниз, кончики его пальцев нежно погладили ключицу, вырвав из меня прерывистый вздох. — Я ведь думал о тебе, Карин. Еще когда не знал о ребенке. Я ждал нашей встречи… Очень. Ждал, — сделав акцент на последних двух словах, Марков подался вперед и поцеловал меня.
Нежно, не напирая и едва касаясь губ, его пальцы погладили за ушком, а меня накрыло. Что уж говорить, этот мужчина знал, как возбудить женщину. А если она беременная и уже эротические сны начала видеть от недостатка…мужского внимания, это вообще раз плюнуть.
— Кариш, я уже как подросток со спермотоксикозом, спаси утопающего. Не могу больше терпеть. Ты такая красивая. Моя девочка, — зашептал Марков, отстранившись.
У меня, конечно, мозг поплыл от его ласки, но слова Димы отрезвили. Да еще так, словно мне пощечину влепили со всего размаху. Спермотоксикоз у него, значит?!
— Ты охренел?! — вскрикнула и оттолкнула от себя наглого извращенца.
— Карин, прости, я не то…
— Да ты хоть о чем-нибудь, кроме секса думаешь? Хоть раз относился хоть к чему-нибудь серьезно? Ты действительно думаешь, что я твои потребности буду удовлетворять? Правая рука тебе в помощь, друг мой! — сорвалась на крик, чуть ли не рыча от ярости.
— Слушай, я не то имел в виду. Карин, я облажался, прости. У меня рядом с тобой вообще крышу срывает, — пытался оправдаться Дима, но меня уже понесло. Я и не разбирала толком, что он там говорил.
— Просто уйди, — процедила сквозь зубы, желая только одного — остаться одной.
— Карин…
— Я прошу тебя, просто уйди. Вы меня все достали уже. Сколько можно издеваться надо мной? Почему каждый считает своим долгом вывести меня из себя? Я настолько жалко выгляжу, что ко мне можно относиться, как…
— Все-все, — Дима обнял меня, прижал голову к своей груди, поглаживая по волосам. — Прости. Я не хотел обидеть, правда.
— Я устала, Дим, — не сдержала всхлип и уткнулась носом ему в шею, пряча слезы, что уже катились по щекам.
— Я понимаю. И отношусь к тебе совсем по-другому. Ты — мать моего будущего ребенка.
— Мы не должны быть вместе только из-за этого. Мне не нужны отношения только потому, что так принято. Я никогда не соглашусь на это. Я не запрещаю тебе помогать нам или видеться с дочерью. Как же ты не поймешь? — устало произнесла, шмыгая носом.