Кто нашел, берет себе
Шрифт:
Мужчина в комбинезоне обдумывает слова Ходжеса, пока на редкость грязный пес виртуозно сажает самолет. Из-под колес вырывается лишь маленький клуб сизого дыма. Ходжес с мужчиной наблюдают, как самолет скрывается за зданием «Зейн авиэйшн». Потом мужчина — вероятно, механик — поворачивается к Ходжесу:
— Вы коп?
— Нет, — отвечает Ходжес, — но близко к тому. Кроме того, я знаком с президентами. — Он протягивает руку, ладонью вниз, между пальцами торчит пятидесятидолларовая купюра.
Механик тянется к ней, но замирает.
— Будут проблемы?
— Нет, — отвечает Ходжес.
Мужчина
— Я должен подогнать ему «навигатор». Аккурат туда, где вы припарковались. Это единственная причина, по которой я попросил вас убрать автомобиль.
Ходжес на мгновение задумывается и приходит к выводу, что это отличная идея.
— А почему бы вам так и не сделать? Поставьте его «навигатор» в затылок моему автомобилю, как можно ближе. А потом минут на пятнадцать займитесь каким-нибудь делом.
— В ангаре А всегда найдется работа, — соглашается мужчина в комбинезоне. — Эй, у вас ведь нет оружия?
— Нет.
— А у парня с «кингэйра»?
— И у него тоже. — Ходжес в этом практически уверен. А если у Мэддена все-таки будет оружие, то наверняка в дорожной сумке. Но даже если пистолет при нем, Мэдден не успеет его вытащить, не то что пустить в ход. Ходжес не сомневается, что активные действия ему вполне под силу, однако твердо намерен обойтись без стрельбы.
Он слышит мерное гудение винтов «кингэйра»: самолет уже подруливает к терминалу.
— Вам лучше подогнать «навигатор». А потом…
— Ангар А, помню. Удачи.
Ходжес благодарно кивает:
— Хорошего вам дня, сэр.
6
Ходжес стоит слева от двери, сунув правую руку в карман пиджака, наслаждаясь тенью и душистым летним воздухом. Сердце бьется быстрее обычного, но это нормально. Так и должно быть. Оливер Мэдден — вор, который грабит с помощью компьютера, а не пистолета (Холли обнаружила у этого социально активного сукина сына восемь различных страниц в «Фейсбуке», каждая под другим именем), однако нельзя все принимать на веру. Можно сильно обжечься. Ходжес слушает, как Мэдден заглушает двигатели «кингэйра», представляет себе, как тот заходит в терминал маленького, неприметного БОАТа. Походка уверенная, пружинистая. Он подходит к столу, договаривается о том, чтобы дорогой турбовинтовой самолет закатили в ангар. Заправили? Вероятно, не сегодня. У него есть дела в городе. На этой неделе он покупает акции казино. Или думает, что покупает.
«Навигатор» заезжает на разворотный круг, хром сверкает на солнце, в тонированных стеклах отражаются здание и Ходжес. Черт! Он отходит левее. Мужчина в комбинезоне вылезает из машины и направляется к ангару А.
Ходжес ждет, гадая, что нужно Барбаре, что красивая девочка с множеством друзей могла посчитать достаточно важным, чтобы позвонить человеку, который по возрасту годится ей в дедушки. Но о чем бы она его ни попросила, он постарается выполнить ее просьбу в лучшем виде. Почему нет? Он любит ее почти так же, как Джерома и Холли. Все четверо воевали в одних окопах.
Но это позже, говорит он себе. Сейчас главное — Мэдден. И отвлекаться нельзя!
Парадная дверь открывается, выходит Оливер Мэдден. Посвистывает, и да, Ходжес
Ходжес подходит к нему. Уже вроде бы и не утро, поэтому он говорит:
— Добрый день.
Мэдден с улыбкой поворачивается:
— И вам того же, сэр. Мы знакомы?
— Нет, мистер Мэдден. — Ходжес улыбается в ответ. — Я здесь по поводу самолета.
Улыбка Мэддена чуть вянет. Между ухоженными бровями появляется морщинка озабоченности.
— Простите?
— Самолета, — повторяет Ходжес. — «Триста пятьдесят Бич-Кингэйр». На десять человек? Бортовой номер «ноябрь-один-один-четыре-дельта-кило»? Принадлежит Дуайту Крэмму из Эль-Пасо, штат Техас?
Улыбка все еще при нем, но ценой каких усилий!
— Вы ошиблись, мой друг. Моя фамилия Моллон — не Мэдден. Джеймс Моллон. Что касается самолета, то у меня «кинг», это правильно, но его бортовой номер — «эн-четыре-два-шесть-эл-эл», и он принадлежит мне. Вам, наверное, надо в «Сигнэче эйр» по соседству.
Ходжес кивает, словно Мэдден прав. Потом достает из чехла мобильник, левой рукой, чтобы правая осталась в кармане.
— Может, я соединю вас с мистером Крэммом? Чтобы прояснить ситуацию. Как я понимаю, вы гостили на его ранчо на прошлой неделе. Дали ему банковский чек на двести тысяч долларов. Выписанный на «Первый банк Рино».
— Я не знаю, о чем вы говорите. — Улыбка наконец исчезла.
— Не знаете? А он вас знает. Правда, как Джеймса Моллона, а не Оливера Мэддена, но когда я показал ему несколько фотографий, он без колебаний указал на вашу.
Лицо Мэддена теперь начисто лишено эмоций, и Ходжес видит, что тот вовсе не красавчик. Но и не урод, если на то пошло. Он — никто, несмотря на рост, вот почему ему так долго удавалось оставаться на свободе, проворачивая одну аферу за другой. Он даже сумел провести такого хитрого старого койота, как Дуайт Крэмм. Он — никто, и мысль эта заставляет Ходжеса вспомнить Брейди Хартсфилда, который недавно едва не взорвал огромный зал, битком набитый детьми. По спине Ходжеса бежит холодок.
— Вы из полиции? — спрашивает Мэдден. Меряет Ходжеса взглядом. — Нет, не думаю, вы слишком старый. Но если из полиции, позвольте взглянуть на ваше удостоверение.
Ходжес повторяет свой ответ мужчине в комбинезоне:
— Нет, но близко к тому.
— Тогда удачи вам в ваших начинаниях, мистер Близко-к-тому. У меня деловая встреча, и я уже опаздываю.
Он направляется к «навигатору»: не бегом, но быстро.
— На самом деле вы прибыли вовремя, — радостно замечает Ходжес, не отставая ни на шаг. Сразу после ухода из полиции такое далось бы ему с трудом. Тогда он питался колбасками «Слим джим» и тако — и после нескольких быстрых шагов начинал жадно хватать ртом воздух. Теперь он проходит три мили в день, по улице или на тренажере.