Кто натравил Гитлера на СССР. Подстрекатели «Барбароссы»
Шрифт:
Теперь на юг двумя всесокрушающими потоками двигались две немецкие танковые группы: западнее – фон Клейста, 11 июня вышедшая своими авангардами на Марну в районе Шато-Тьерри, и восточнее – Гудериана, 12 июня вышедшая на нее же в районе Шалона. С этого момента восемь танковых и две моторизованные дивизии немцев (полторы тысячи танков и более сорока тысяч автомобилей) устремились на юг по обе стороны Реймса, и у французов не было сил, чтобы их остановить.
Тем временем танковый корпус Гота двигался вдоль побережья Ла-Манша, действуя в Нормандии и Бретани,
В центре танковая группа фон Клейста двигалась к плато Лангр и в долину Роны, в самое сердце Франции; главным препятствием ее движению теперь уже были не французские пушки, а французские беженцы, запрудившие своими автомобилями и повозками все дороги Центральной Франции. 16 июня немецкие танки вошли в Дижон.
На левом фланге танковая группа Гудериана двигалась, все более и более забирая к юго-востоку; у истоков Сены и Мааса часть ее дивизий повернула строго на восток, в тыл линии Мажино. 17 июня передовые части Гудериана достигли швейцарской границы у Понтарлье. Окружение французских войск в Эльзасе и Лотарингии было завершено.
Это был конец.
*
Французская армия в мае-июне 1940-го была разгромлена не в результате длительного кровопролитного сражения (наподобие Верденской «мясорубки») – немцы победили врага маневром и сосредоточением сил. Немецкие войска были многократно сильнее противника в нужное время в нужном месте , при том что общего превосходства в силах в начале сражения они не имели; оперативное искусство немецких генералов заменило им нехватку танков, солдат и пушек.
Шаблонность и негибкость ума французских генералов проистекали из общей концепции французского видения этой войны – как оказалось, глубоко ошибочной.
Французы готовились к тяжелой длительной позиционной войне – немцы планировали войну маневренную, относительно бескровную, молниеносную. Французы имели колоссальное количество тяжелой артиллерии и множество тихоходных танков непосредственной поддержки пехоты (в каждой пехотной дивизии – по батальону) – немцы полагались на пикирующие бомбардировщики и крейсерские танки, сведенные в корпуса и танковые группы; главным оружием этих танковых армад были не броня, пушки и пулеметы, а скорость, надежность двигателя и устойчивая связь.
Подписание Компьенского перемирия
В общем и целом военная мысль Германии на несколько шагов опередила таковую французскую – и, главное, немецкая теория нашла блестящее подтверждение своих положений в майские и июньские дни 1940 года на полях Бельгии и Фландрии.
Немцы внесли в теорию военного искусства революционную новизну – их военная школа не побоялась смелых нововведений, рискованных экспериментов, отрицания доселе непререкаемых истин. Тогда как французская военная школа пришла к закономерному банкротству – в первую очередь, как это ни странно звучит, «благодаря» победе Франции и ее союзников в позиционной Первой мировой.
Немцы свои ресурсы тратили на танки и пикирующие бомбардировщики – французы
Да, кстати, несколько слов о «неприступной линии Мажино».
Бытует мнение, что немцы (группа армий «Ц») просто сиднем отсиделись перед ее фортами и бастионами; победа досталась немецким армиям без штурма этой пресловутой линии благодаря танкам Гудериана и фон Клейста, вышедшим в тыл «линии Мажино».
Так вот. Это не так.
Немцы штурмовали линию Мажино!
Это случилось 14 июня (в день вступления немецких войск в Париж, между прочим). Части 1-й немецкой армии атаковали знаменитую линию у Пютланжа, южнее Саарбрюкена. И прорвали ее!
Что интересно – оборонительные сооружения линии Мажино были преодолены немцами за несколько часов в результате обычного наступления пехоты без какой бы то ни было танковой поддержки. Конечно, немецкая пехота наступала при мощном воздействии авиации и артиллерии (с обильным применением дымовых снарядов) – но факт говорит сам за себя!
Оказалось, что многие французские доты попросту не выдерживают прямых попаданий бомб и снарядов – в их стенах песка оказалось гораздо больше, чем цемента. Большое количество оборонительных сооружений вообще не было приспособлено для круговой обороны (кстати, из-за этого немцам не удалось использовать сооружения линии Мажино в 1944 году) – их не составляло труда обойти по лощинам и оврагам и атаковать в тыл.
В целом линии Мажино, по словам Меллентина, не хватало глубины – зачастую соседние доты даже не перекрывали своим огнем проходы между ними! Не говоря уж о том, чтобы иметь в тылу доты, страхующие сооружения первой линии, – их попросту не было.
Вообще, линия Мажино, как представляется автору, – это всего лишь один большой рекламный трюк французского генштаба (и одно грандиозное мошенничество французских строительных фирм) – и не более того. В целом боевое значение этой линии едва ли превышало таковое такой же рекламной линии Зигфрида, «неприступностью» которой немцы с сентября 1939-го по апрель 1940-го стращали союзников.
В принципе, можно сказать, что всякие линии – Арпада, Метаксаса, Маннергейма – были до грозовых раскатов сентября 1939-го всего лишь модной рекламной штучкой, в настоящей войне оказавшейся, увы, бесполезной (если вообще не вредной).
Кто-то скажет в ответ, что линию Маннергейма Красная Армия штурмовала долгих три месяца Зимней войны, на что мы укажем, что эти же доты, форты и «зубы дракона» эта же армия в 1944 году прошла (даже не «прорвала»), почти не заметив. И сделала с Финляндией все, что захотела, причем не особо напрягаясь.
*
Завершим эту главу.
22 июня в 18.50 война во Франции была завершена. Французы подписали условия капитуляции в том же вагоне в Компьенском лесу, в котором в 1918 году маршал Фош принимал капитуляцию Германии, – Гитлер любил всякие символические пропагандистские уловки.