Кто не думает о последствиях
Шрифт:
Когда стемнело, стукнула калитка, послышались шаги, запертая на крючок дверь дернулась, раздался требовательный стук.
«Дадаш!» – Мариам бросилась навстречу, открыла… На пороге стоял незнакомый коренастый мужчина, в руках он держал бумажный пакет, на плече висел автомат.
– Салям алейкум, Мариам, – прогудел он. – Я от Дадаша. Еду принес…
– Здравствуйте… Ой, салям аллейкум… Заходите… А где Дадаш?
Мужчина молча прошел на кухню, вынул из пакета и положил на стол лаваш, грамм триста конской колбасы,
– Спасибо. – Девушка непроизвольно сглотнула. – А где Дадаш?
– Поешь вначале. – Мужчина сел на табурет, зажав автомат между ног. Ему было лет тридцать. Рыжие волосы, круглое конопатое лицо, маленькие, глубоко посаженные глаза, большой острый нос, выдвинутая вперед нижняя челюсть, «бычья» шея и сломанные уши борца…
Мариам жадно набросилась на колбасу и лаваш, выпила чай с сахаром и постепенно успокоилась. То ли сытость изменила ее настроение, то ли этот травяной чай действительно обладал волшебными свойствами.
– Убили Дадаша, – спокойно сказал незнакомец.
– Как?! Кто?!
– Кафиры убили. Я его брат – Курбан. Теперь я о тебе буду заботиться. Еду приносить, защищать и вообще… Короче, я вместо него! У нас такой обычай!
Как ни странно, ужасное известие Мариам восприняла без эмоциональной окраски, как обычную информацию. Ну, убили Дадаша… Жаль, конечно… Но что она может поделать? Значит, теперь вместо него будет Курбан. Что поделаешь, если у них такой обычай…
Курбан остался на ночь, лег с ней в постель и заменил Дадаша. Возражать она не осмелилась. С этого дня у нее началась другая жизнь.
Следующим вечером Курбан пришел снова и привел с собой молодого парня по имени Ваххаб. Еда уже закончилась, но Ваххаб принес сгущенку, кусочек сыра и несколько яиц. Теперь они остались ночевать вдвоем.
– Ваххаб наш брат, так положено, – пояснил Курбан.
Потом Ваххаб пришел с Османом, потом объявился Рахман, потом еще какой-то брат. Они приносили продукты – понемногу, чтобы хватило на день-два, не больше. Только чая всегда было в избытке.
Время перестало иметь для Мариам значение. Для нее всё перестало иметь значение. Дадаш убит, его заменили братья – такова была данность, изменить которую она не могла. Она могла только молиться…
Однажды днем во двор вошел… Дадаш! У нее сердце чуть не выскочило из груди, она выбежала навстречу и тут же поняла, что ошиблась: пришедший действительно был очень похож на бывшего жениха: высокий, стройный, с гладкими, аккуратно расчесанными черными волосами, но он был постарше, успел заматереть, налиться силой – уже не мальчик, а мужчина! На нем был дорогой костюм, держался он уверенно и властно, как человек, привыкший командовать и повелевать.
– Меня зовут Исраил, – сказал он, переступив порог дома. – Я брат твоего мужа, Дадаша. Он стал шахидом, и теперь я за тебя отвечаю. Я
– Я знаю, мне Курбан говорил…
– Какой Курбан? – насторожился Исраил. Он был похож на Дадаша не только фигурой, но и лицом. Особенно глазами… Сейчас карие глаза потемнели.
– Ну, тот, который приносил мне продукты.
– А почему он вдруг к тебе пришел? – холодно спросил Исраил, и Мариам поняла: она что-то сделала не так.
– Он же брат Дадаша…
– Какой он брат?! У него только один брат – это я!
– Дадаш мне говорил, что все муджахеды братья…
– Это верно, – кивнул Исраил. – Но братья по борьбе, а не кровные братья!
У Мариам закружилась голова, и она села на кровать, сжав виски руками.
– Я совсем запуталась… Я ведь еще плохо знаю ваши обычаи… Кровные братья, некровные… Я в этом не разбираюсь…
– Подожди, подожди… Это что значит?! Ты спала с этим Курбаном?! – Исраил повысил голос. – Не смей врать! Смотри в глаза!
– Да, – Мариам безвольно кивнула.
Вытаращенные глаза Исраила производили на нее такое же впечатление, как взгляд удава на кролика.
– А кто еще к тебе приходил? – угрожающе спросил Исраил.
– Ваххаб, Осман, Рахман, – принялась добросовестно перечислять Мариам. – А больше я по именам не помню… Они все приносили еду…
– Так ты за еду спала с ними, проститутка! – заорал Исраил. – Ты продала честь семьи за кусок лаваша?!
– Но что мне было делать? – слабо попыталась оправдаться она.
– Лечь и умереть, вот что! – рявкнул в праведном гневе брат Дадаша. – Ну, раз ты обычная проститутка, что с тобой разговаривать!
Он подошел вплотную, толчком опрокинул ее на спину и принялся снимать брюки…
Через полчаса он ушел, сказав напоследок:
– За твое преступление я протащу тебя через все село голую, с веревкой на шее! А потом отвезу в Хуптен и сброшу в бездонную яму, которая ведет прямо в преисподнюю!
С высокомерным видом он прошел через двор, вышел на улицу, дошел до более-менее широкого перекрестка, где ждал черный, наглухо затонированный джип. Выскочивший навстречу Курбан предупредительно открыл дверцу, и он сел на заднее сиденье.
– Поехали, – скомандовал амир сидящему за рулем Ваххабу.
На следующий день, так же неожиданно, как пропала, пришла Фатима Казбековна. Она вошла в комнату и молча села на стул. Мариам несколько минут смотрела на нее, как будто вспоминала что-то важное и давно забытое, а потом, рыдая, бросилась к ее ногам.
– Я все знаю! – холодно сказала Фатима. – Пока я лежала в больнице, оплакивая сына, ты стала презренной проституткой! Ты опозорила нашу семью! Разве для этого мы приняли тебя, как родную?