Кто не думает о последствиях
Шрифт:
Однако дверь раскрывается сама собой, из дома выходит заместитель мэра Абубакар Абубакаров. Грузный, седовласый, одетый в строгий официальный костюм, он старается держаться солидно и властно, как привык за многие годы. Но это не очень получается. Ему еще не приходилось возражать страшным фигурам без лиц, обвешанным оружием и готовым снести все на своем пути.
– Что здесь происходит? – спрашивает он, но начальственный голос срывается. – Пригласите сюда понятых. Я буду говорить на камеру…
– На камеру пойдешь в следующий раз, сегодня мы не за тобой! – говорит Шаура, окончательно деморализовав
– Он у себя в кабинете…
– Кто еще в доме?
– Как обычно… Жена, прислуга, племянники, сотрудники мэрии…
– Идите вперед и предупреждайте: у кого в руках окажется оружие, тот будет убит! Пусть все зайдут в одну из комнат и не выходят. Иначе…
Но на пути никто не встретился. Они прошли по пустым коридорам и вошли в просторный кабинет, где за большим письменным столом, в большом мягком кресле сидел знаменитый Гарун Джебраилов. Одетый в темный костюм и белую сорочку с галстуком, он просматривал какие-то документы, делал пометки, не обращая внимания на вошедших, как будто находился у себя в мэрии и «выдерживал» назойливых и ненужных ему посетителей. За его спиной маячил коренастый телохранитель с фигурой борца и зверским лицом. Он не в обычном камуфляже и не в официальном черном костюме: клетчатая шведка, мятые штаны, руки лежат на автомате, висящем поперек груди.
– Оружие на пол! – Назаров стал слева от стола, направив автомат на охранника, Хомяков остался у двери, контролируя вход, Шаура занял место посередине, так, чтобы не мешать Семину вести видеосъемку.
– Положи автомат, Зубаир, – не отрываясь от бумаг, процедил мэр, и только тогда охранник выполнил приказ.
Назаров быстро обыскал его и отвел в сторону.
За спиной мэра на большом ворсистом ковре было развешано оружие: старинные ружья, древние кинжалы, капсюльные двуствольные пистолеты и вполне современные позолоченные АК и АПС. Перед ним на столе беспорядочно валялись несколько сотовых телефонов и лежала трубка стационарного. Как раз на краю листа, с которым он, вроде бы, работал. Очевидно, он отчаянно пытался с кем-то связаться, и только услышав шаги, изобразил начальственную занятость, ожидая, пока его отвлекут от важных дел.
Шаура это и сделал, но не так, как ожидал «Великий Гарун».
– «Снегирь-16», я на месте. Ждем вас, – сказал он в гарнитуру шлема.
– Вас понял, выдвигаемся, – ответил Мальцев и кивнул сидящему напротив следователю: – Пошли, там все тихо. Но бронежилет можете надеть.
– Спасибо… Раз все тихо, обойдусь… По всем правилам, надо и обыск сделать… Только меня предупреждали, что времени мало…
– Не просто «мало», а пятнадцать минут, – сказал Мальцев. – Потом тут может такое начаться… А может, и раньше начнется! Мы идем в логово зверя…
– Ну, тогда я все-таки надену защиту…
Тем временем в своем кабинете Гарун Джебраилов оторвался от бумаг, как будто только сейчас заметил посторонних. Он поднял голову и увидел вооруженные до зубов фигуры в устрашающей экипировке. Зрачки беспокойно метнулись из стороны в сторону, но ни один мускул на лице не дрогнул. И маска крупного руководителя, привыкшего к беспрекословному повиновению, тоже не растворилась в изменившейся реальности.
– Кто вы такие? – вежливо,
– Это не имеет значения, – отозвался Шаура. – Сейчас придет официальное лицо и все вам объяснит.
– Ну, тогда я еще поработаю. Завтра у меня важное совещание, – мэр вновь склонился над бумагами.
«Замечательная выдержка! – отметил Шаура. – Наверное, надеется, что все обойдется, как всегда обходилось…»
Послышались быстрые шаги, в кабинет вошел Мальцев, за ним «Иванов». Тяжелый зеленый бронежилет нелепо выглядел на гражданском костюме и заметно гнул к земле не очень мощную фигуру. Зато у него единственного было открытое человеческое лицо. «Великий Гарун» впился в следователя ожидающим взглядом.
– Здравствуйте! Я следователь по особо важным делам Следственного управления Следственного комитета, – скороговоркой представился «Иванов», не называя фамилии. – Сейчас производится ваше задержание. Все материалы и протокол будут составлены на месте, куда мы вас доставим!
– Ну, а на каком основании вы меня задерживаете? – по-прежнему спокойно спросил Гарун. – Где судебные документы?
– И где понятые? – спросил появившийся в дверях Абубакаров.
– Вот главный документ!
«Важняк» [62] начал зачитывать постановление об аресте. Джебраилов внимательно слушал.
Мальцев отошел в сторону, вызвал по рации Выхина.
– Воробей, поднимайся, – коротко скомандовал он. – Два тона – сигнал посадки.
– Понял, – так же лаконично отозвался старлей.
«Иванов» закончил читать.
– Кто подписал постановление? – деловито спросил Гарун.
– Начальник Следственного комитета.
62
62 - «Важняк» – следователь по особо важным делам (профессиональный сленг).
– Покажите.
«Иванов» положил перед ним постановление, но Джебраилов читать не стал, только посмотрел подпись и тяжело вздохнул. Лицо его помертвело.
– Какие убийства? Какой террористический акт? – вроде как удивился он, хотя было видно: это игра. Настоящие чувства промелькнули минуту назад и исчезли, спрятались под вечной маской. – Это просто клевета моих врагов! Надо разобраться…
– Следствие во всем разберется самым тщательным образом, – заверил «важняк», поглядывая на часы. Судя по его напряженному лицу, он чувствовал себя сидящим на бомбе с включенным часовым механизмом, поставленным на пятнадцатиминутное замедление. – Собирайтесь, гражданин Джебраилов, поехали!
– Куда вы меня повезете? Неужели в тюрьму? Я хочу позвонить… Это вы отключили телефоны?
– Я ничего не отключал, – ответил «Иванов» чистую правду.
– Мы протестуем! – повысил голос Абубакаров. – Это беззаконие! Где понятые?
– Понятые при задержании не требуются, – сказал «важняк». – Не нагнетайте обстановку!
– Гражданин Джебраилов, скажите своим людям, чтобы за нами никто не выезжал, – предупредил майор Мальцев, доставая наручники. – Сейчас мы пока хорошо разговариваем. Не надо все портить. Все равно мы отсюда никого, кроме вас, не выпустим!