Кто останется жив – будет смеяться
Шрифт:
– Ларри, – сказал он, – теперь я представляю, что значит быть объектом шантажа. Даже такой человек, как Браннигам, поддался угрозам. Можете всегда рассчитывать на меня, ведь вы спасли жизнь моих детей.
Я его едва слушал, думая о четверых,
– Ничего сейчас не говорите, Алекс, – попросил я, приготавливая свои приспособления.
Менсон смотрел, как я работаю. Мои руки дрожали, и мне понадобилось довольно много времени. Едва я присоединил устройство, как вошел Перелл.
– Двери откроются сразу, как только вы захотите, – доложил я.
– Подождите минуточку, – сказал он и выбежал из кабинета.
Я подождал две минуты, глядя на циферблат часов, затем набрал четыре цифры и поставил пленку. Через несколько секунд загорелся зеленый свет, указывавший, что дверь в зал с сейфами открыта. Я выбежал из кабинета. В тот момент, когда я достиг лестницы, послышались пистолетные выстрелы, затем оглушительные автоматные очереди. Пока я бегом спускался по лестнице, выстрелы не прекращались. Я буквально влетел в холл
Клаус лежал в луже крови. Бенни вопил о пощаде. В середине холла валялся Джо, согнувшись вдвое. А Гарри? Я оглянулся на вход в зал с сейфами. Полицейский закричал:
– Выходите! Руки на голову!
В холле плавал пороховой дым. Через некоторое время появился Гарри, держа руки на голове, и медленно двинулся вперед. Высокий, бородатый, бледный, несмотря на загар. «Единственный мужчина в моей жизни», – говорила Гленда. Вероятно, он проведет остаток своей жизни за решеткой. Рассмотрев его хорошенько, я понял, почему Гленда любила его так страстно. Он сохранил невозмутимый вид, уверенность в себе, такой никогда не изменится. Бенни увели. Четверо полицейских окружили Гарри, и один надел на него наручники. Гарри обернулся и увидел меня. На его лице появилась бледная улыбка.
– Нельзя всегда выигрывать, правда? – спросил он. – Вы превосходно сыграли.
Когда полицейские собирались его уводить, я их остановил:
– Минуточку!
Флики уставились на меня.
– Гарри, я хочу, чтобы вы знали: Гленда изо всех сил старалась спасти вас, но она уже мертва.
Он посмотрел на меня, затем усмехнулся:
– Эта шлюха? Наплевать на нее. Она не была даже хорошей любовницей.
Он кивнул мне и вместе с фликами вышел на улицу.