Кто развязал Вторую Мировую? Настоящие «поджигатели войны»
Шрифт:
После смерти Пилсудского должность генерального инспектора польских вооруженных сил в придачу с титулом «верховного вождя» Польского государства унаследовал его сподвижник Эдвард Рыдз-Смиглы. И успешно продолжил линию своего «великого» учителя.
Основным лозунгом правления Пилсудского была «санация» (т.е. оздоровление), подразумевавшая борьбу с коррупцией, наведение порядка в экономике и прочие подобные меры, поэтому его режим часто называют «санационным».
Составной частью этой политики была «пацификация» (т.е. умиротворение) —
Национальное и религиозное угнетение этнических меньшинств в Польше носило целенаправленный, одобренный государством характер. Украинцы и белорусы вполне официально считались гражданами второго сорта, коим был почти закрыт доступ на государственные посты, в офицерский корпус, в высшие учебные заведения. Украинские и белорусские школы и культурные организации преследовались. К середине 30-х гг. 43% белорусов были безграмотными, а студентов-белорусов во всей Польше не насчитывалось и двухсот человек.
К 1939 г. все школы были окончательно преобразованы в польские, а две трети православных храмов превращены в костелы. «Крэсы всходние», как величали белорусские земли поляки, были всего лишь аграрно-сырьевым придатком их страны, а еще служили источником пушечного мяса.
Столь откровенное пренебрежение нацменьшинствами вызвало немедленную отдачу — особенно на Волыни и в Восточной Галиции. ОУН начала охоту за высшими деятелями польской администрации, застрелив, например, в 1934 г. польского министра внутренних дел Перацкого. Ну, а поскольку всякое действие рождает противодействие, поляки для особо рьяных украинских (да и белорусских, а частью даже для еврейских) националистов открыли концентрационный лагерь в Березе-Картузской, доселе безвестном еврейском местечке между Брестом и Дрогичином.
Концлагерь в Березе был местом внесудебной расправы с недовольными — со всеми вытекающими отсюда последствиями. Заключенного можно было безнаказанно убить, а уж об изощренности издевательств охраны над пленниками в Западной Белоруссии ходили мрачные легенды. Чего стоили «заплывы» в гигантской яме с нечистотами или марш на коленях по «Красной площади» из битого кирпича! Поляки-охранники рьяно исполняли свои функции, главной из которых было — сломить волю заключенного, превратить его в животное, а если не удастся — то уничтожить его физически.
В общем и целом, с «врагом внутренним» на восточных окраинах государства у поляков все было в порядке — оный враг был создан польской администрацией из национальных меньшинств, коим эта самая администрация вполне официально придала статус граждан второго сорта. Этот внутренний враг был активен, жизнеспособен, деятелен —
Ладно бы поляки душили только украинцев и белорусов — за тех заступиться было особо некому. СССР, в границах которого находились Белорусская и Украинская советские республики, в то время на националистические закидоны польского правительства как-то особо не смотрел, он все больше о пролетарском интернационализме распрягался, больше о мировой революции заботился. «Единокровными братьями» украинцы и белорусы советским гражданам той же национальности станут попозже, к концу 30-х, когда миф «мировой революции» начнет уступать в Советской России место ее истинным национальным интересам.
Но поляки не только своих восточных подданных заставляли учить польский язык и ходить в униатские костелы — они к тому же проводили целенаправленную «полонизацию» немецкого населения Западной Пруссии и Верхней Силезии! Поляки навязывали немцам польские фамилии, регистрировали детей только с польскими именами — но это еще пустяки! Они удумали такое, что от изумления всякий мыслящий человек только руками бы развел!
Верхняя Силезия с центром в Катовицах — гигантский промышленный район. Между прочим, единственный промышленный район Польши. Шахты, рудники, металлургические заводы — в общем, тяжелая промышленность. В те времена прилагательные «тяжелая» и «военная» были практически идентичными.
Что делают поляки? В области, еще раз напомню, с преобладающим немецким населением, 90% экономики которой — это предприятия тяжелой (си-речь — военной) промышленности?
Правильно. Они запрещают работать на военных предприятиях лицам непольской национальности.
Гениальный ход! Если бы я захотел раздуть в своей стране пожар мощного межнационального конфликта, я бы запретил армянам шить обувь, азербайджанцам — торговать фруктами, латышам — ловить салаку, украинцам — выращивать подсолнечник, помидоры и сахарную свеклу. И незамедлительно получил бы желаемый результат!
Поляки пошли именно по этому пути. Им нестерпимо хотелось побыстрее получить взрыв межнациональной вражды в стратегическом районе своей страны. До скрежета зубовного!
Этот взрыв довольно долго гасил германский Имперский банк. Вы будете смеяться — но всем уволенным с шахт, заводов и рудников этническим немцам (польским гражданам!) немецкая государственная казна выплачивала пособие по безработице — в польской валюте, но столько же, сколько платила своим собственным безработным (когда они еще в Германии были). Понятно, рейху была небезразлична судьба своих соотечественников под пятой польской оккупации, и власти Германии как могли поддерживали своих соплеменников. Хотя это им стоило очень немаленьких денег.