Кто сильней - боксёр или самбист? Часть 5
Шрифт:
Хотя, работа в Дрездене стала для 33-летнего сотрудника первым заданием за Железным Занавесом. Восточная Германия оказалась для него новой неизведанной страной, как в личном, так и в профессиональном плане. Глухая саксонская провинция неожиданно оказалась райским уголком реального социализма. Ещё в Ленинграде Путилов вместе с женой и первой дочкой Валей ютился в тесной квартире родителей.
На новом месте службы офицер получил трёхкомнатную квартиру на третьем этаже скромной пятиэтажки под номером 101 на Радербергерштрассе. После Советского Союза
Легальное прикрытие должности Директора дрезденского Дома Советско-Германской дружбы позволяло сотруднику КГБ свободно перемещаться по стране пребывания и сотрудничать с местными властями. Виктор Викторович плотно засел за специальные учебники немецкого языка и при каждом удобном случае старался говорить по-немецки. Через два года службы за рубежом Путилов свободно говорил на местном наречии с лёгким саксонским акцентом.
И сегодня с этим же акцентом советский шпион с улыбкой поблагодарил официанточку, оставив ей скромные, но постоянные чаевые. На выходе мастер спорта по самбо взглянул на свой пустой бокал и покинул заведение с одной полезной мыслью: «Пора завязывать с Родебергским…»
Комитетчик не был идиотом, и не собирался искать командира мотострелкового полка на просторах дивизионного полигона. Капитан Путилов решил зайти на службу к майору Яшкину. Офицер КГБ прекрасно знал, какими словами встретит его офицер военной контрразведки. Как особист Яков его поймёт, а вот, как человек, и, впрочем — весьма неплохой человек, может запросто и открыто послать его на …, куда с утра он уже был завуалировано послан начгубом.
Да и ладно! Заслужил… Надо только домой заскочить… Не с пустыми же руками… Не по-нашему как-то…
Глава 2
Коллеги…
В этот раз на КПП сотрудника в штатском, махнувшего небрежно на ходу красной книжечкой, всё же остановили и попросили подождать.
Вот тебе раз! «Всё течёт, всё меняется…»? «Panta rhei»?
Виктор Викторович ещё раз популярно объяснил сержанту — кем он является и к кому направляется. Раскосый сержант согласно кивнул, сказал с лёгким узбекским акцентом: «Стоят!» и положил правую руку на штык-нож, висящий на ремне.
С той стороны появился помощник дежурного, попросил ещё раз предъявить документы и объяснить цель визита. Армейский капитан внимательно изучил представленный документ, сказал: «Ждите» и неспешной походкой исчез в недрах штаба полка. Капитан КГБ, хорошо осознавая, откуда дует особый ветер, стоял на месте и терпеливо ждал…
Только через минут десять у сержанта зазвонил телефон. Коренной
«Восток — дело тонкое, Петруха…» — подумал представитель титульной нации и улыбнулся в ответ.
Перед дверью в кабинет начальника особого отдела полка капитан госбезопасности решил до конца нести свой тяжкий крест и аккуратно постучал в дверь. Услышав небрежное: «Входи», зафиксировал обращение на ТЫ. «Значит не все ещё потеряно…»
Армейский контрразведчик Яшкин, как мы уже знаем, был и всегда оставался нормальным мужиком, умел не таить злобу и со словами: «А я вот не знаю — подавать тебе руку или нет?» протянул ладонь.
Кадровый чекист ответил на рукопожатие и задал единственно правильный вопрос в сложившихся непростых отношениях между дрезденским отделом КГБ и особым отделом 67 МСП на сегодняшний тяжёлый понедельник:
— Яков Алексеевич, а ты виски пьёшь?
— Пока не знаю, Виктор Викторович, — задумчиво ответил хозяин кабинета, приглашая незваного гостя к столу. — Это вы, «рыцари революции» получаете доплату в валюте. А мы всё водочкой балуемся, да коньячком угощаемся. Да и то, исключительно по праздникам…
Майор Яшкин только мог догадываться о довольно приличном жаловании сотрудников КГБ в виде восточногерманских марок, но знал точно, что к ним ещё плюсуется каждый месяц по сто долларов в качестве надбавки.
Поэтому начальник особого отдела полка совсем не удивился возникшей на его рабочем столе бутылке заморского напитка в диковинной бутылке.
— Шикарно живёшь, Виктор, — особист с интересом повертел в руке штоф и вопросительно посмотрел на щедро дарящего. — Сейчас предлагаешь?
— Яков, только не сегодня. Мне сейчас к шефу идти.
— И это гут, — показал свои скромные знания немецкого языка майор Яшкин, убрал подарок в сейф и вернулся за стол. — Слушаю.
— Лажанулись мы по-крупному с этими прибалтами, — рубанул с ходу комитетчик и добавил: — Да и ваш Кантемиров совсем некстати влез в операцию…
— Виктор, переиграл тебя прапорщик, — с улыбкой заметил контрразведчик. — Сидит сейчас в камере и в ус не дует.
— Не выпустили хулигана ко мне на разговор, — пожаловался коллега из КГБ.
— Только с личного разрешения командира части, — подтвердил тюремную инструкцию собеседник.
— И подполковник Болдырев именно сегодня вдруг оказался на Швепнице?
— Всё по плану стрельб. — Особист полка спокойно разглядывал комитетчика. — Можешь проверить. Сейчас расписание стрельб принесут.
— Не надо, Яша. Я всё понял.
— И вот тебе, Витя, мой искренний совет — не встречаться больше с этим прапорщиком тёмными вечерами на узких дрезденских улочках. Не знаю, какой там наш боксёр в спортзале, а на улице он тебе запросто может морду набить.