Кто-то мне должен деньги
Шрифт:
— Черт возьми,— выругался я.— Жалко, что у нас нет твоей хлопушки.
— Ты лучше о другом подумай,— возразила Эбби.— Не дождавшись нас в том доме в Вавилоне, Тарбок и его люди приедут сюда, чтобы посмотреть, в чем дело. И это произойдет очень скоро.
— Да, и у одного из них будет в руках твой пистолетик. Они подойдут к нам поближе и сделают «пиф-паф». А нам нечем себя защитить.
— А откуда у кого-нибудь из них возьмется мой пистолет? — спросила Эбби, нахмурившись.
— Из моего кармана,— ответил я.
— Этого не может быть.
Ерунда
— Что значит — не может быть?
— Они не могли взять пистолет,— объяснила она.— Он исчез еще до того, как я привезла тебя на квартиру Томми.
— До того? — удивился я.
— Конечно,— кивнула она.— Когда, по-твоему, я стала его искать?
— Не знаю. Наверное, когда я лежал в постели без сознания.
— Да нет же, гораздо раньше. Когда в тебя выстрелили, я повела машину. Я боялась, что нас будут преследовать, и, останавливаясь у светофоров на красный свет, пыталась найти у тебя свой пистолет. Обшарила все твои карманы. Поэтому так и запачкалась в крови.
— Об этом можно было не говорить.
— Так или иначе, пистолета у тебя не было. Если хочешь знать, я сама готова была тебя убить.
— Без пистолета все равно не смогла бы. А может, он просто выпал у меня из кармана и валяется где-нибудь в машине?
— Чет, я все обыскала, и машину тоже. Пистолет исчез.
— Черт побери.— Обойдя стойку, я опустился на табурет и взял свой стакан с виски.— Кто же мог его взять?
Эбби села рядом со мной.
— Какая разница? Вопрос в том, что нам делать дальше?
— Вопрос в том,— настаивал я,— кто взял этот чертов пистолет. Когда я пришел к Джерри Аллену — помнишь, тот парень, у которого мы играли в покер,— пистолет лежал у меня в кармане. Я чувствовал его тяжесть, когда поднимался по лестнице.
Эбби посмотрела на меня с интересом.
— А потом? — спросила она.
— Не помню. Но куда он мог деться? Я не выходил из машины. Кто его мог взять?
— Кто-нибудь из твоих друзей.
Я задумался. Мое пальто, в кармане которого лежал пистолет, висело в прихожей. Время от времени то один, то другой из игроков выходил из-за стола. Да, только тогда его и могли стащить.
— Разумеется, только тогда,— подтвердила Эбби.
— Более того,— продолжал я,— именно из твоего пистолета мне выстрелили в голову.
— Это еще почему?
— Голдерман сказал, что они нашли пистолет, из которого убили Томми. И еще он сказал, что это сделал не профессионал. Любитель, случайный человек. А где любитель мог так быстро достать другой пистолет, решившись еще на одно убийство?
— Но все же почему ты думаешь, что это был именно мой пистолет?
— Во-первых, потому, что твой пистолет украли в тот же вечер. Во-вторых, потому, что в меня стрелял любитель, у которого не было другого оружия. В-третьих, Голдерман сказал, что в меня стреляли из пистолета меньшего калибра, чем в Томми. Конечно, это был твой пистолет.
— Но мой пистолет стреляет чуть-чуть влево, а у тебя рана справа.
— Разумеется,— сказал я,— как мы сразу
— О чем мы не догадались?
— Он стрелял в тебя.
31
— Что?
— Эбби, сама подумай. О чем мы рассказывали парням за покером? Мы сказали им, что ты — сестра Томми, что ты прилетела в Нью-Йорк потому, что его убили, что ты не доверяешь полиции и сама хочешь разыскать убийцу. Ты, а не я. Мне было нужно всего лишь забрать свои девятьсот тридцать долларов.
Она покачала головой.
— Стреляли в тебя, Чет.
— Но ведь этот твой чертов пистолет стреляет влево!
— Ты не можешь быть уверен, что это был мой пистолет.
— Я уверен в этом. И объяснил тебе почему. Я уверен, что стреляли из твоего пистолета. Я уверен, что пуля предназначалась тебе, а не мне. И я теперь абсолютно уверен, что убийца Томми играл с нами в покер.
— Гм…— Она села рядом со мной, поболтала остатки яичного коктейля в бокале и задумалась.— Пожалуй, ты прав,— наконец признала она.
— Ты не представляешь, какое это облегчение — узнать, что убийца охотится не за мной,— сказал я.
— Конечно,— поддакнула она.— Какое облегчение — узнать, что он охотится за мной, не так ли?
— Да я не это имел в виду…
— Ладно,— оборвала она,— в конце концов, за мной охотится всего лишь какой-то любитель, а у тебя на хвосте сидят две банды, приятель.
— Ради Бога! — Я вскочил.— Хватит болтать. Обе эти банды скоро окажутся здесь.
— О!
Она допила свой коктейль одним глотком, и мы направились к выходу.
— Без шума,— прошептал я.
— Знаю, знаю.
На цыпочках мы поднялись по ступенькам. Возможно, жена детектива Голдермана действительно не знала о темных делишках своего мужа, но это отнюдь не означало, что она с пониманием отнесется к тому, что двое подозрительных типов огрели его бутылкой по голове, связали и бросили за стойкой бара в его собственном подвале. Поэтому, бесшумно поднявшись по лесенке, я осторожно приоткрыл дверь и посмотрел в щелку.
Ничего, кроме охотничьей гравюры, я не увидел, но услышал, как на кухне миссис Голдерман напевает какую-то незамысловатую мелодию. Она просто мурлыкала себе под нос, как это обычно делают люди, занятые простой физической работой, долгой и монотонной. Я кивнул Эбби, открыл дверь пошире, и мы прошмыгнули в холл.
Прикрыв за собой дверь, мы двинулись на цыпочках через столовую и гостиную к выходу. Я уже потянулся к дверной ручке, как Эбби вдруг дернула меня за рукав. Я посмотрел на нее. Она показывала на дверцу стенного шкафа.
Она что, перепутала двери? Я покачал головой и указал на входную дверь.
Она тоже покачала головой и довольно энергичным жестом еще раз показала на дверь стенного шкафа.
Я замотал головой сильнее и указал на выход — очень энергичным жестом.
В ответ она так затрясла головой, что у нее разлетелись волосы, и очень, очень энергично ткнула в сторону шкафа.