Кто тут хозяйка?
Шрифт:
В эту секунду произошли почти одновременно две вещи. Сначала ладонь Джулиана до того, просто лежащая на моем плече, сжалась сильнее и дернула меня назад, так, чтоб я оказалась за его плечом, а потом…
Тик-так…
Это было быстро, и от этого резко перехватило дыхание. Просто весь мир замер, кроме мыслей в голове. Магистр Кравиц вальяжно и неторопливо прошел вперед и встал рядом с окаменевшим Джулианом, только после этого нажимая на своих часах какой-то рычажок, отпуская время и нас всех вновь на свободу.
Интересно,
– Не хочу никого ни в чем обвинять голословно, Несмея, – белозубо улыбнулся анимаг магессе Леонард, – но как первый законник её величества Эмиры Мерлианской, я сейчас хочу уточнить. Вы же не поверите этому забавному обвинению госпожи Елагиной? Вы ведь знаете протокол?
Так забавно…
Забавно оказалось, как законница, подруга госпожи Елагиной, зависла, выбирая меньшую из зол. На долю секунды, но я успела это заметить.
– Разумеется, – госпожа Леонард плотнее стиснула пальцы, гася в них крохотные голубоватые искры.
Да-да, мы поверили!
– По какому праву вы вмешиваетесь, магистр? – неприязненно взвыла Софик. – Здесь решаются вопросы семейного наследия. Вы не в праве…
– Закон – есть закон, – опасно улыбнулся анимаг, – и я верный страж его. Вам ли не знать, госпожа Елагина, что обвинения в чернокнижии, в практике поклонения запретным богам – требуют оснований и доказательств. У нас, слава всем святым, уже не времена великой Инквизиции, когда магу было достаточно подбросить идола темной Лактурии, чтобы обвинить в чернокнижии.
– Я была в своем доме, – Софик гордо выпрямила спину, пытаясь выглядеть впечатляюще.
Она, с растрепанной прической, заляпанная черной смолой, покрытая пылью и со сбившимися и съезжающими деталями её одежды действительно производила… определенное впечатление. Ну, лично я хотела хихикнуть. Очень сильно.
– И что же вы там увидели, госпожа Елагина? – сладко выдохнул Питер Кравиц. Он настолько презрительно цедил каждое слово, что я прям ощущала его желание снять с Софик скальп.
В очередь, красавчик! Я хочу сделать это первая!
– И все-таки, – господин Кравиц разговаривал с Софик тем же тоном, которым вел допрос со мной, – что было в доме, госпожа Елагина? Вы видели там хотя бы одну из шестнадцати запрещенных ритуальных пентаграмм? Несмея, ваш слухач ведь ведет запись этого разговора? Я могу позже взять её и отдать экспертам на обязательную проверку на истинность сказанного?
Софик ощутимо сбледнула с лица, нервно оглядываясь на подругу-законницу.
– Да, разумеется, магистр, запись будет предоставлена, – госпожа Леонард с деревянной улыбкой коснулась висящего на её шее амулета. Вот не зря мне приглянулось это золотое ухо внутри стеклянного шара. Получается, это такой магический аналог нашего диктофона? Да еще и с возможностью прогнать через магический детектор лжи? Практичененько. Получается, Софик сейчас солгать не может,
– Вам так сложно припомнить, госпожа Елагина? – елейно выдохнул анимаг, прокручивая свои часики на пальце. – Давайте спросим у вашего супруга. У вашей очаровательной дочурки? Что, никто не приметил? Ах, какая жалость. Это было бы действительно твердое доказательство. Но ведь на чем-то же вы строили свое обвинение!
Софик тяжело дышала, собираясь с мыслями. Процедура записи разговора явно повлияла на её красноречии.
– Дом не признал меня, – наконец драматично возвестила она, заламывая руки, – меня, его кровную наследницу. Прогнал меня прочь, предпочтя видеть в хозяйках ведьму-чужеземку. Вам ведь известно магистр, что это противоречит трем постулатам магической принадлежности. Покуда на алтарный камень не прольется свежая кровь, не обновится магия дома – он будет отдавать предпочтение тем, чья кровь дает ему силы для существования. Что могло заставить дом, чья сущность зиждется на крови Елагиных, отвергнуть семью, ближайшую по кровному родству?
– Марьяна, – анимаг обернулся ко мне, заинтерсованно шевеля кроличьим ухом, – находили ли вы алтарную комнату дома ди Бухе? Проводили ли ритуал обновления магической сути?
– Нет, – честно призналась я. Врать не хотелось, тем более, что это потом все равно выяснится. Кравиц не дурак. Прекрасно понимает, что из меня чернокнижница, как из моей швабры альпинист.
Забавно. Забавно, что я вообще колдовала раз этак пару, от силы, но дом все равно остался верен именно мне…
– Вот, – торжествующе взвилась Софик, явно находя мою искренность – чистосердечным признанием, – лишь только чернокнижие способно разрушить узы кровной принадлежности. Если дом не признал меня…
– Поосторожнее с домыслами, госпожа Елагина, – никогда не думала, что анимаг с исходной ипостасью кролика может улыбаться так опасно, – например, я могу предположить, что если дом не признал вас – возможно, он счел Марьяну более близкой родственницей леди Матильды ди Бухе, чьей кровью напитана магия алтарного камня.
Ох, какая интересная это была версия. Интересная и маловероятная. Уж я-то знала, откуда родом, и что никакого отношения к леди ди Бухе не имею.
– Да вы с ума сошли, магистр, – взвыла Софик, раздуваясь и багровея, – эта выскочка? Ни один Елагин её не признает. На родовом древе её нет. Как она может?..
– Это иной вопрос, госпожа Елагина, – господин Кравиц пожал плечами, – я всего лишь говорю вам, что кроме чернокнижия существуют и другие варианты, почему дом ди Бухе мог вас не признать. А значит, магессе Леонард не стоит торопить события и принимать поспешные решения на счет событий магессы ди Бухе.
Именование меня по родовой фамилии в очередной раз перекосило Софик.
Вот только кажется, все что сказал господин Кравиц – действительно имело место быть.
– А я могу вернуться в свой дом до суда? – кашлянула я, ощущая, что несколько подустала от всей этой разборки. Хочу домой, к швабре и венику. У меня там еще куча дел не сделана.