Кто ты?
Шрифт:
Но как же ей было мучительно больно! Будущее без Джеррода представлялось унылым и пустым. Однако ей предстояло смириться с этим.
Чем раньше она уйдет, тем лучше будет для них обоих. И у нее есть идеальный предлог. Никто не удивится, что она вернулась в Англию, ведь там ее бизнес. А оттуда через какое-то время нетрудно будет прислать извинения и сожаления по поводу расторжения брака. Да, видимо, развод – единственный выход.
Дверь скрипнула, и Камилла обернулась, испугавшись, что вернулся Джеррод. Но это была Элен в домашнем халате. При виде невестки брови ее
– Доброе утро, дорогая. Рано же ты поднялась! В чем дело? Я встретила Джеррода на лестнице, а Джеффри вообще нигде не видно.
Камилла поспешила натянуть на лицо светскую маску, не желая, чтобы свекровь догадалась о ее состоянии.
– Джеффри решил уехать, – пояснила она.
– Это на него не похоже. Он обожает комфорт, и уезжать в снегопад – не в его стиле.
– Джеррод уговорил его, – сухо прибавила Камилла.
Элен насторожилась.
– Джеррод? Так-так! Надо полагать, этим объясняется исчезновение моего азиатского ландыша. – Она подошла поближе и уселась напротив. – Не то чтобы я была расстроена. Я никогда особо не любила это растение, но мне подарила его тетя и во время ее визитов оно должно быть на виду. Ну, так что же произошло? – поинтересовалась пожилая женщина.
Не отвечать вовсе было невозможно, и Камилла просто сказала:
– Они поссорились.
– И Джеррод ударил брата. Что ж, Джеффри получил то, чего давно заслуживал. Я рада, что твой муж наконец-то дал волю своим эмоциям. До сих пор он вел себя так, будто его брат – ангел небесный, и от этого все становилось только хуже. Нет, Джеффри, разумеется, уже не исправишь, но теперь он, возможно, поймет, что всему есть предел. Дело в том, что его ужасно избаловала мать. Он никогда и ни в чем не знал отказа и тем не менее жил в ревнивом убеждении, что у Джеррода есть все, а у него – ничего. И это при том, что тот никогда особенно много не просил, наоборот, делился с братом всем, что у него было. Иногда бывает трудно поверить, что они близнецы, – закончила Элен, покачав головой.
– Понимаю, – согласилась Камилла. – С виду почти неотличимы, а сущность – прямо противоположная.
– Проблема в том, что эта разница видна только нам, – со вздохом сказала Элен. – Посторонние различают их только по шраму на лице у Джеррода. Вот и повелось, что поступок одного автоматически переносился на другого. Представь, какой это ужас, когда на тебя смотрят как на отражение другого человека!
– Смотрят на тебя как на отражение другого! – пробормотала Камилла, и вдруг поняла, что нашла заветное слово.
Искра надежды, уже совсем было потухшая во мраке отчаяния, вспыхнула в ее душе с новой силой. Все ее подозрения были ошибкой, и она собиралась немедленно убедиться в этом.
Девушка вскочила и горячо обняла свекровь.
– Вы спасли мне жизнь! – воскликнула она.
– Я? Но почему? – изумилась та. Камилла рассмеялась звонко и счастливо и доверительным шепотом сообщила:
– Неважно. Самое главное, оставайтесь такой всегда.
– Ну, если ты просишь, дорогая, ладно, так уж и быть! – рассмеялась Элен. – Надеюсь, ты объяснишь, что имела в виду.
– Обязательно, но только
– После посещения церкви? Мы с мужем всегда ходим на заутреню. Будем рады, если вы составите нам компанию.
Камилла помедлила у двери.
– Не сегодня, Элен. Но, если все пойдет так, как я надеюсь, мы присоединимся к вам вечером. Обещаю вам. – Она сверкнула улыбкой и вышла.
Взволнованная, она поднялась по лестнице и прошла в спальню. Джеррод был там. Неестественно выпрямившись, он стоял возле окна. Он наверняка слышал, как она вошла, но не обернулся. Камилла тихо прикрыла дверь и привалилась к ней.
– Джеррод, ты любишь меня? – спросила она низким, хриплым голосом.
Он вздрогнул и резко повернулся к ней – темный силуэт на светлом фоне окна.
– Что за вопрос?
– Я хотела удостовериться в этом, поскольку о том, что я тебя люблю, ты знаешь, не так ли? – тихо продолжила она с бешено колотящимся сердцем.
Джеррод взъерошил волосы.
– Камилла, это бессмысленно. Любовь к тебе не имеет к этому никакого отношения.
Она на мгновение почувствовала громадное облегчение. Он любит ее. Как же радостно было в этом убедиться! Теперь ей легче было продолжать.
– И я тебе не противна после всего, что со мной было прежде?
– Абсолютно нет, – сказал он хрипло. – Уж в это можешь поверить. Сердце у нее екнуло.
– Я верю.
Он развел руками.
– Так о чем речь?
Камилла стиснула руки и потупила взгляд.
– Вероятно, ты не можешь примириться с тем, что у нас, возможно, не будет детей? – спросила она глухо.
– Я тебе уже говорил, что это не так! – быстро ответил Джеррод.
Она улыбнулась. Понимает ли он, что только что отмел в сторону все аргументы, которые могли бы убедить ее разойтись с ним?
– Я помню. Мне казалось, что я не хочу иметь детей, но потом я передумала.
Он судорожно вздохнул.
– Камилла, не надо трогать эту тему. Я же не каменный.
Оттолкнувшись от двери, она прошла вперед и, остановившись в нескольких дюймах от него, провела рукой по его щеке. Он сжался, затаил дыхание и закрыл глаза.
– Я знаю, что ты не из камня, Джеррод. А еще я знаю, что ты не Джеффри, – тихо сказала она.
Глаза его стали круглыми от изумления.
– Камилла! – вырвался из его груди стон. Она судорожно вздохнула.
– Милый, когда я смотрю на тебя, я вижу тебя и только тебя. Ты – Джеррод Грейсон и никто больше, и в тебе нет ничего общего с твоим братом.
Она должна была во что бы то ни стало убедить его.
– Спасибо шраму, – сказал он с болезненной усмешкой и отодвинулся, так что ее рука упала ему на грудь.
Камилла яростно затрясла головой.
– Со шрамом или без – это не имеет ни малейшего значения. Неужели ты ничего не понял? Я узнаю тебя сердцем, а не глазами. Каждая частичка моего тела тянется к тебе – и никогда к Джеффри. Вы два совершенно разных человека, и ты можешь не бояться, что, глядя на тебя, я вспоминаю твоего брата. Поверь мне, слышишь? Поверь! – умоляюще прошептала она. Лицо его исказилось мукой.