Кто вы, профессор Амбридж?
Шрифт:
— Летти, доставь, — попросила Марина Николаевна, запечатав конверт.
Писать лёжа, да еще прислонив пергамент к чужой спине, было не слишком-то удобно, но вставать не хотелось. Впрочем, деваться было некуда: ко второму завтраку следовало выйти при полном параде.
— Я к себе, — сказала Марина Николаевна, поискав взглядом одежду. Та, к счастью, была аккуратно сложена на стуле — не иначе, Летти постаралась.
Снейп молча кивнул. На плече у него осталась чернильная клякса, будто вторая метка.
— Мы уже на финишной прямой, — негромко произнес он. — Если мы все поняли
— Мы что-нибудь придумаем, — твердо сказала Марина Николаевна. — Я уверена, способ уничтожить крестраж Поттера, найдется, а пока давайте решать проблемы по мере их поступления! Кстати о диадеме… Летти!
— Да, мадам? — объявилась та. — Летти доставила письмо министру, министр очень-очень занят, он ругается с представителями Визенгамота.
— И кто побеждает? — поинтерсовалась она.
— Министр, потому что при нем авроры, — бесхитростно ответила домовушка. — Они отобрали палочки у всех несогласных, назвали их… э-э-э… возмутителями спокойствия и еще какими-то непонятными словами, и отправили под домашний арест. А некоторых — просто под стражу. Чтобы не путались под ногами, как сказал министр. А которые остались, те уже говорят спокойно и не так возмущаются. Но, наверно, это надолго…
— Да уж могу представить, — фыркнул Снейп. — Похоже, министр вошел во вкус!
— Надеюсь, Перси и Уильямсон направят его на путь истинный, и он сумеет выстроить диалог с этими… хм… пережитками прошлого! Летти, отправь меня, пожалуйста, в мои комнаты, — попросила Марина Николаевна, — а сама займись тем, что вынесли из Выручай-комнаты. Помнишь, ты сказала, что у медальона и чаши была особая магия? Поищи диадему, корону или что-то похожее, ясно? А если этого не окажется и там… не знаю, наверно, придется обыскивать весь замок!
— Летти поищет, — кивнула та и протянула хозяйке руку.
— Да, хозяйка, — почтительно сказало зеркало, когда Марина Николаевна поправляла перед ним парадную мантию и цепляла на грудь орден, решив, что для солидности стоит показаться во всей красе. — Были б вы ростом повыше, так и вовсе б глаз не отвесть! А так — пигалица пигалицей, никакой солидности… Правда, говорят, мал клоп, да вонюч!
— Ты, случайно, с зеркалом профессора Снейпа не общаешься? — поинтересовалась она.
— Случается, — созналось зеркало. — Скучно же. Вы редко прихорашиваетесь, не то, что прежде.
— Всё как-то не до того, — вздохнула Марина Николаевна. — Ладно, общайся, с кем угодно, только не больно-то сплетничай.
— Как можно! — оскорбилось оно. — Я приличное зеркало! А вы, хозяйка, повернитесь левее… еще левее… видите, на шее?
— Вижу, спасибо, — проворчала она, убрав характерный след и выругав про себя Снейпа. — Всё? Ничего больше компрометирующего?
— Повернитесь-ка… Всё в порядке, хозяйка, — заверило зеркало. — Прекрасно выглядите!
— Ну и хорошо. Мне пора, — Марина Николаевна взглянула на часы и вышла в кабинет. Оказалось, как раз вовремя: в дверь постучали. — Да, кто там?
— Мадам Амбридж! — похоже это был один из авроров. — Тут к вам шеф Уильямсон, разрешите?
— Входите, —
— И вам того же, — жизнерадостно отозвался тот, оглядевшись. — А где ваши знаменитые котята?
— Мистер Уильямсон, вы пришли говорить по делу или обсуждать интерьер моего кабинета? — спросила Марина Николаевна.
— По делу, разумеется, — посерьезнел тот. — С вашего позволения, я буду присутствовать в Большом зале. Я должен объявить учащимся о введении военного положения, а заодно и о вашем назначении сообщу. Не возражаете?
— Разумеется, нет, — ответила она. — А что с пленными?
— Всю ночь допрашивали, — ответил Уильямсон, — довольно много выбили. В принципе, у Волдеморта осталось еще порядочно народу, но всё шелупонь, он их егерями называет. Средней руки волшебники, оборотни, опять же, наверняка еще инфери и дементоры. Поговаривали, что он намерен привести великанов. Но, ясное дело, это не единомоментно будет…
— Может быть, эвакуировать учеников?
— Не стоит, — помотал он головой, так что длинный каштановый хвост запрыгал по плечам. — Это мы уже обсудили… хм… в кулуарах. Тут все в куче и под присмотром, защита у замка хорошая, да и оборонять его удобно, а дома что? Тех же магглорожденных даже завалященькие егеря возьмут голыми руками, и что сделают с ними и их родней… Думаю, сами представляете. Не дело детишкам отбиваться в одиночку, да даже и с семьями!
— Тоже верно…
— Вдобавок, здесь и дети Пожирателей есть, в изрядном количестве, — добавил Уильямсон, сощурившись. — Так что те, кто повменяемее, особенно усердствовать не будут, да и отряды свои попридержат. Там ведь далеко не все идейные, как Лестрейнджи и Кэрроу… Кстати, куда подевалась Беллатриса Лестрейндж, никто сказать не может! Муж ее сообщил, что Волдеморт сам ее обыскался…
— А, не беспокойтесь, — махнула рукой Марина Николаевна. — Так уж вышло, что ее… кхе-кхе… уже обезвредили. Тело можем предъявить.
— Непременно предъявите, но это подождет, — серьезно сказал он. — Что ж, одной головной болью меньше!
— Да, но в связи с ее исчезновением, подозреваю, сами-знаете-кто может заглянуть в «Гринготтс». Оттуда кое-что пропало, — обтекаемо произнесла она, — но он в этом не уверен. Думаю, захочет убедиться.
— С банком пусть гоблины сами разбираются, — буркнул Уильямсон. — А то чуть что, так человеческие войны их не касаются! Вот пускай коснутся, тогда посмотрим, как они запоют… Вряд ли Волдеморт станет золотишко тырить? Ну вот, значит, честным вкладчикам переживать не о чем, а мы заодно поглядим, что там за хваленая охрана, в «Гринготтсе»-то!
— А что за военное положение? — спохватилась Марина Николаевна.
— Обыкновенное, — пожал он плечами. — Вольности временно отменяются. Каминные сети под строгим контролем, портключи тоже, хотя от нелегальщины враз не избавишься… Аппарация запрещена в радиусе пары миль от ключевых объектов, перекрываем всё, что можем — Министерство, больницу Мунго и наши базы. Долго перечислять. Ну и, — добавил Уильямсон, — никакой словоговорильни в этом Визенгамоте. Суды по законам военного времени и так далее.