Кто я?

Тишуков Сергей

– О, господи… - сокрушённо вздохнул он и, обхватив голову руками, уселся неподалёку. Не так страшен чёрт, как его идейные последователи.

Всхлипывания и вздохи продолжались недолго и прекратились так же внезапно, как и начались.

– Что мне нужно делать? – спросила Мария твёрдым голосом, из которого улетучились даже намёки на недавнюю плаксивость.

То ли она действительно известная актриса, а слёзы использовала, чтобы разжалобить Тимофея, то ли перемены

её настроения столь стремительны, что молниеносно меняют её темперамент.

– Ты не беременна?

– А надо?

– Надо отвечать на заданный вопрос, а не соревноваться в их количестве.

Девушка подумала и отрицательно помотала головой.

– Нет.

– Просто мне показалось странным – ты только что ревела, а через секунду полна решимости идти куда прикажут. Друг рассказывал о подобных перепадах в настроении у его жены. Удивлялся, насколько порой бывают противоположны её желания.

– Кто твой друг? – спросила Мария, весьма заинтересованно осматривая напарника.

– В том-то и дело, - медленно подбирая слова и опасаясь вновь ненароком спровоцировать слёзы, начал Тимофей, - Его рассказ я помню, а вот образ или имя не всплывают в сознании. Будто кто-то стёр картинку, оставив только субтитры. Тебе это не кажется странным?

– Значит меня не отравили, - сделала свой вывод Мария и замолчала.

– Ты поэтому старалась проблеваться?

– От клофелина часто напрочь вырубает память. Она, как правило, возвращается через несколько дней. А иногда нет. Кусок воспоминаний стирается начисто.

– Ты сказала кусок, - напомнил Тимофей, - Допускаю, что какое-нибудь средство, наркотик, например, или яд, могут убрать из воспоминаний небольшой эпизод, но насколько мне помнится, ни один препарат не способен стереть всю декларативную память. Это невозможно.

– Ты психиатр?

– Нет… Скорее всего нет. С чего такой вывод?

– А сколько людей знают о существовании декларативной памяти?

– Думаю многие, - пожал плечами Тимофей, - Ты же знаешь этот термин. Уверен, что и значение помнишь.

– Смутно… - согласилась Мария, - Только, уверяю тебя, опроси ещё сотню человек, и они затруднятся с ответом.

Сказано это было с такой уверенностью, что Тимофей сразу поверил.

– Странно это всё, - только и смог выдавить он.

– Согласна с тем, что человек не может полностью лишиться памяти. Идиотом стать может. Но идиотия – это врождённая патология. Она не возникает на ровном месте у взрослого человека. Ею нельзя заразить ни воздушно-капельным, ни половым путями. К тому же при такой степени умственной отсталости отсутствуют речь и мышление. А мы сидим и ведём научную беседу, пытаясь определить положение, в котором оказались.

– Ты точно врач! – утвердительно заявил Тимофей, - Я основную мысль понял, но повторить

не смогу. Значит не специалист в этом вопросе.

– Это вряд ли, - задумчиво сказала Мария, - Судя по прикиду – я проститутка. Особенно сексуальные шортики намекают именно на эту профессию.

– На внешний вид не смотри, - отмахнулся Тимофей, - Мы явно находимся не в своём облике и, скорее всего, наша матрица попала в чужое тело, перенесясь во времени… или пространстве… или и в том и другом одновременно.

– Что за бред?

– Это точно не моё тело! – запальчиво воскликнул Тимофей, вскакивая с места, - Взгляни на мои руки! Это же лапы работяги, всю жизнь, сызмальства привыкшего к ручному труду. Взгляни на ладони, на пальцы! Ногти, в конце концов, зацени. Сплошные заусенцы и въевшаяся грязь.

– Можно подумать, ты часто посещал маникюрные салоны, - прыснула Мария, насмехаясь над тем, с каким жаром доказывал парень непричастность к своей неряшливости.

– Можно подумать… - вздохнул Тимофей и сел рядом, спрятав руки за спину, - Первая мысли, пришедшая в голову, когда увидел руки, что для аналитика из офиса это нонсенс.

– Вот теперь похоже на правду, - заметила Мария, разглядывая свои ухоженные кисти и хорошо обработанные ногти, - Первое впечатление всегда важно. Оно, скорее всего, правильное, потому что интуитивное. Я вот ничего не ощущаю. Что это значит? Это моё тело или просто не вижу большого контраста.

– Не знаю, - выдохнул Тимофей.

– Но версии у тебя какие-то есть?

– Одна. Я попаданец.

– Кто? – на этот раз Мария не засмеялась, а с сожалением уставилась на компаньона, как психиатр на пациента.

– Есть такой жанр в литературе. Я читал кое-что, но не любитель.

– Это фантастика что ли?

– Да. Один из поджанров. Сознание героя переносился в тело обитателя прошлого, будущего, сказочного мира или альтернативной вселенной. Такое любят читать те, кого зае… задолбала повседневность. Дом, работа, рутина, а тут удивительное превращение и головокружительные приключения.

– Ясно. Однако, если ты не любитель этого жанра, то откуда о нём так хорошо осведомлён? Я вот сейчас точно поняла, что предпочитаю любовные мелодрамы и комедии, а о попаданцах даже не слышала.

– Ну-у-у… - Тимофей задумался, - Мне не нравится сетература, а классика очень даже по душе. У Марка Твена есть история про соотечественника, попавшего в прошлое, ко двору короля Артура. Опять же Стругацкие частенько прибегали к подобному приёму. «Полдень», например, или «Попытка к бегству». Чёрт! Откуда я это знаю?!

– Что-то не так?

– Я начинаю сомневаться, что это мои мысли. Возможно, я действительно слесарь из автомастерской, а в голове у меня заселились чужие воспоминания!