Кто забыл арабов — «праведников народов мира»?
Шрифт:
Михаэль Дорфман
Кто забыл арабов — «праведников народов мира»?
«Праведник народов мира» — это титул, который Израильский национальный мемориал памяти Холокоста Яд–Вашем присуждает людям, «рисковавшим жизнью, свободой и благосостоянием ради спасения евреев от угрозы смерти или депортации в лагеря смерти, без предварительного требования денежного вознаграждения». Так записано в уставе Музея. При Яд–Вашем существует специальная комиссия, проверяющая свидетельства и рекомендующая кандидатов. В честь каждого праведника на территории мемориала сажается дерево. На момент написания статьи титул «Праведника народов мира» получили 21.300 человек. Среди них известные герои, как шведский дипломат Рауль Валленберг и немецкий промышленник Оскар Шиндлер, и совсем неизвестные люди многих национальностей
Роберт Сатлофф предположил, что не может быть, чтоб не было арабов, помогавших евреям. Он взялся разыскать арабов – праведников мира. Сначала он решил, что истории про них лежат забытые в архивах и ждут своего открытия. Однако в посвященных Холокосту многочисленных архивах, музеях и центрах ничего не обнаружилось. Два года Сатлофф прожил в столице Марокко Рабате, изучал архивы, расспрашивал людей. В результате появилась книга «Среди праведников. Потерянные истории из глубин Холокоста в арабских землях» (Among the righteous. Lost stories from the Holocaust’s long reach into Arab lands by Robert Satloff, BBS Public Affairs, NY 2006). Роберт Сатлофф – человек известный, специалист по арабскому Ближнему Востоку, руководитель Вашингтонского института ближневосточной политики, являющегося важным звеном в сообществе произраильских организаций, которые критики зовут «еврейским лобби».
Сегодняшняя еврейская общественная жизнь в США и в мире стоит на трех китах – поддержке израильской политики, увековечении памяти Холокоста и борьбе с антисемитизмом. В исследовании Сатлоффа пересеклись все три темы. Арабское отрицание Холокоста, которое принято считать одним из главных признаком арабского антисемитизма, прямо связанным с нынешним палестинско–израильским конфликтом. «Если удастся доказать, что арабы спасали евреев во время Холокоста, — считает Сатлофф, — это будет убедительным ответом антисемитам, отрицающим Холокост, поможет арабам в понимании израильской точки зрения и, в конечном итоге, достижению взаимопонимания».
Разочаруются те, кто захотят найти в книге неблагодарность, многочисленных и несправедливо забытых неблагодарными потомками праведников–арабов. Сатлофф нашел таких совсем немного. Он назвал всего двух арабов, чьи дела могли бы соответствовать критериям Музея Яд–Вашем – житель городка Махдия в Тунисе Халеб Абдель–Ваххаб, спасший семью проживающей в Израиле Ани Букрис, и имам Большой мечети в Париже Сиди Абдель–Кадр Бен–Габрит (имена даются в североафриканском произношении), выдававший евреям сертификаты об их мусульманском вероисповедании. Есть целая глава о том, как арабы помогали евреям. Там много фактов, но почти нет имен.
В книге есть факты не только о праведниках, о благородном поведении, о сочувствии и гостеприимстве арабов, но и о преступниках, садистах, пособниках нацистов, о концлагерях в Сахаре. Однако разочаруются и те, кто считает арабов пособниками нацистов, и будет там искать подтверждения особой арабской кровожадности или массового участия арабов в зверствах Холокоста. Такая идея внедряется не только через многочисленные заявления в праворадикальных изданиях («пятнистая куфия Арафата заменила коричневые рубашки Гитлера»), но и через массовую продукцию, книги и фильмы, как «Дело Одесса» Форсайта. В «Эксодусе» Леона Юриса террористов
Даже Ануара Садата произраильские еврейские издания постоянно изображали нацистом из–за того, что в 30–е годы он входил в антибританское подполье. Во время исторического визита Садата в Иерусалим, с которого начался мирный процесс, какой–то правый писака усмотрел в геометрическом рисунке галстука Садата свастику, да еще правозакрученную, а не повернутую влево. Надо сказать, что почти все националисты на Ближнем Востоке были настроены против колониальных режимов в своих странах. За исключением Хабиба Бургибы в Тунисе, все, так или иначе взвешивали возможность получить помощь нацистов в антиколониальной борьбе. Сионисты тоже не являются исключением. В 30–40 годы как раз правые силы среди сионистов тогда искали сотрудничества с нацистами в борьбе против британского колониализма.
Когда германский канцлер Гельмут Шмидт высказался в защиту национальных прав палестинцев, израильский премьер Менахем Бегин заявил о Шмидте, бывшем во время войны офицером вермахта: «Он до последнего момента оставался верен Гитлеру». Организацию Освобождения Палестины Бегин назвал «неонацистской организацией», а засевшего в осажденном израильтянами Бейруте Арафата сравнил с Гитлером в рейхcканцелярии. Ицхак Шамир, многолетний соратник и преемник Бегина на посту главы израильского правительства оказался скромней, поскольку во время Холокоста сам был замешан в контактах с нацистами.
Все эти эпитеты и метафоры Холокоста может быть и годились для внутреннего употребления, поскольку широкой публике трудно было поверить, что маленький, находящийся под оккупацией палестинский народ, его небритых и для многих неприятных лидеров можно всерьез сравнить с вооруженной до зубов нацистской Германией, захватившей пол–Европы и угрожавшей мировому порядку. Инфляция памяти о Холокосте во внутриеврейской полемике продолжается, и теперь нацистами у нас уже называют израильских солдат, выполняющих приказы правительства об эвакуации с оккупированной территории, и иерусалимских полицейских, занимающихся обеспечением общественного порядка в ультрарелигиозных кварталах.
Даже имя любимца правонационалистических израильских и еврейских публицистов – пресловутого иерусалимского муфтия Хадж Амина эль Хусейни в книге Сатлоффа упомянуто всего один раз. Хотя в интересах произраильской пропаганды – чтоб как–то привязать арабов к преступлениям Холокоста – этого третьестепенного деятеля, лишенного к началу войны власти и влияния, пытаются изобразить одним главных виновников Холокоста. Даже респектабельная четырехтомная Энциклопедия Холокоста (1989 под редакцией д–ра Исраэля Гутмана, Macmillan USA) отвела иерусалимскому муфтию в два раза больше места, чем Геббельсу или Герингу с Гейдрихом вместе взятым. Статья о муфтии больше, чем статья об Эйхмане, да и почти всех биографических статей в энциклопедии. Она лишь чуть меньше, чем статья о самом Гитлере.
Такой подход не годится даже для местного потребления, потому, что компрометирует не арабов, а самих чрезмерно старательных писак, постоянно попадающих пальцем в небо. Хорошо бы, если бы в палестинской историографии муфтий считался бы героем. Однако в арабских и палестинских кругах Хадж Амин эль Хусейни тоже не пользуется никаким уважением. Мелочный и болезненно подозрительный, он затеял борьбу за власть в самые ответственные моменты, когда требовалось единство всех сил. Муфтия обвиняют в том, что он обескровил арабское национальное движение в Палестине, которое в критический момент провозглашения Государства Израиль оказалось без достойного руководства. Сразу после смерти Ясира Арафата, я беседовал с иерусалимским арабским деятелем, хорошо осведомленном в палестинской политике. На мой вопрос о возможных преемниках он жестко ответил, что представители старых родовитых семей Хусейни, Нусейба и других не имеют никаких шансов «Палестинское общество видит их главными виновниками Накбы – национальной катастрофы палестинских арабов», — жестко сказал он.