Куба далеко? Куба рядом! 1978

Арх Максим

— Товарищи, ну может быть произошла какая-то накладка? Случилась ошибка и наш юноша не причём? — попытался заступиться за меня третий заместитель, вероятно вспомнив о нашей совместной борьбе против империализма и ПДД на дорогах Западного мира.

Но его реплика тут же была перебита орущими.

— Да как это ни при чём, когда при чём! Мы же все слышали разговор.

— Да за такие шуточки, ещё двадцать лет назад, лоб зелёнкой намазывали и к стенке ставили!

— Во-во, а Вы ему премию выдать хотите!

—

Кто хочет выдать? Я был против и всем это ответственно заявлял.

— И я! Я-то же была против! Категорически!

— Сашенька, — сквозь гвалт и шум прорезался девичий голосок Державиной.

— Каюк твоему Сашеньке! — продолжало неистовствовать собрание.

— Да, как только таких Земля носит?! — визжал очкарик.

— Пал Палыч, вызывай милицию! Пусть его прямо тут арестуют. Мы всё сами видели и подтвердим! — решил подвести жирную черту под собранием товарищ Вереница.

— Да! Мы все свидетелями будем!

— Пускай отвечает, подонок!

— Преступник!

— Играть, вишь ли ты, он с нами вздумал! — недовольно морщилась, ещё более обезображивая своё лицо, и без того не симпатичная секретарь-референт Елизавета Андреевна.

— Да дайте сказать-то! — заорал я и, пока все от неожиданности притихли, во весь голос гаркнул: — Не я это!

— Он! Он это! — тут же заревело собрание.

— Не он это, — донёсся тихий писк ревущей старосты.

Секретарь Зиночка вновь вбежала и, нарушив любые приличия, громко крикнула:

— Пал Палыч, там Вам звонят…

— Что? Звонят?

«Пи***!! Дедуля гармонист походу решил-таки отправить меня в места не столь отдалённые. Укатать меня решил по полной. По ходу, у него от водяры или чего он там пьёт, совсем кукуха съехала. Он чего, теперь весь вечер сюда звонить будет? Так ведь спалимся же и всё наше мероприятие накроется медным тазом! Эх ты, не пьющий гармонист… Ты ж обещал, что больше ни-ни… Говорил, что в завязках, а сам…», — охреневал я, закрыв глаза и стараясь отрешиться от этого ё*** мира.

— Павел Павлович, Вам звонок от…

— Пошли звонившего на ***!! И немедленно позвони в милицию! Дело зашло слишком далеко! Теперь это их компетенция, — не дав договорить работнице, выпалил Таран и добавил: — Прям так и передай! Мол, пошёл ты…

— Но это не тот… Не Кошкин…

— А кто ж? Мышкин, на этот раз? Так ты его тоже пошли куда подальше!

— Там, по всей видимости, их целая банда, — поддержал парторга Марат Львович Вереница. — Ну, ничего. Милиция быстро их обезвредит.

— Нет, это не те… — продолжила секретарша Зиночка. — Вам звонит товарищ Демичев.

— Кто?

И в мгновенно возникшей тишине проело эхом:

— Э-э… Кто?

— Гм… Кто?

— А-ы-а… Кто?

— Кто? Министр культуры? — обалдело переспросил в конце концов парторг.

— Да, — подтвердила

личная секретарь.

— Зинаида, а зачем он звонит? — закашлялся хозяин кабинета.

— Не сказал. Сказал, что необходимо срочно подозвать Вас к телефону. И ещё…

— Ну говори! Не тяни ты!

— И ещё, мне кажется, он злой.

— А ну-ка, давай. Быстро соединяй. Быстро! Быстро! — сказал товарищ Таран и, налив из графина воды в стакан, выпил его до дна.

Секретарь убежала и, примерно через секунду, телефон звякнул.

Народ окончательно притих и стал смотреть прямо перед собой, словно боясь повернуться и ненароком вызвать гнев не находящегося в помещении министра.

— Слушаю Вас, Пётр Николаевич, — мягким голосом произнёс парторг.

В трубке заговорили, и хозяин кабинета сразу же весь покрылся испариной и стал отвечать на некоторые, судя по всему, высказываемые претензии.

— Да… Так точно… Ну так я подумал, что это розыгрыш…. Да. Тут он у нас… Ага… Мы ему тут на вид поставить хотели и вот даже милицию вызвать собираемся. Он тут… За что? Так за его поездку и за… Есть… Решение ЦК? Как ЦК?.. Так точно! Слушаюсь… Будет сделано… Не беспокойтесь… Как только позвонит, немедленно передам трубку. Даже не сомневайтесь. Я тут на своём рабочем месте и всё сделаю… Ах, Вы тоже тут… В банкетном зале? Ну вот и хорошо… Да, я обязательно подойду чуть позже. Сейчас быстро утрясу и подойду… Всего вам доброго, Пётр Николаевич. Здоровья Вам и Вашим близким. Удачи и всего, всего самого наилучше… го.

Закончив разговор, Павел Павлович аккуратно повесил трубку и прошептал:

— Тихо. Всем тихо! Сейчас нам нужна полная тишина. Сейчас оттуда, — посмотрел на верх, — будут звонить.

Народ, собственно, пребывал в шоке, поэтому даже не пытался начинать хоть что-то говорить.

Однако это было и не нужно для того, чтобы раздался взрыв. Кто-то чуть поёрзал на стуле и тот предательски скрипнул. Звук в тишине моментально долетел до ушей парторга и тот, выпучив глаза, долбанул ладонью по подлокотнику кресла и заорал: — Я сказал: тихо! Я сказал: всем сидеть! Вы, что б**, тупые?! Вы, что б**, совсем с ума сошли и русских слов *** ни *** не понимаете?! Вы что…

И тут затрезвонил телефон.

Все, разумеется, как молчали, так и продолжали молчать, а получивший нервный припадок, вскочив с кресла, схватил телефонную трубку, вытянулся по стойке смирно и дрожащим голосом пропищал:

— Слушаю Вас, товарищ Кошкин… — и почти сразу: — Простите, товарищ Кошкин. Сорвался. Тут просто хулиганят уже несколько дней. Откуда-то взяли мой номер телефона и постоянно названивают. Вот и не сдержался… Слушаюсь, держать себя в руках. Обещаю и клянусь, что такого больше никогда не повториться… Есть, передать трубку Саше Васину…