Куда исчезают поклонники?
Шрифт:
– Ну, вы не очень-то! Женщина погибла. А о мертвых, как известно, либо хорошее, либо ничего...
В трубке мгновенно наступила тишина. Вика даже немножко загордилась собой. Ишь, как быстро ей удалось усмирить грубияна. Мигом язык проглотил. Но потом она снова расстроилась. Ну, одумался мужик, так что с того? Ведь теперь из него и слова не вытянешь. Раз уж о мертвых или хорошее или ничего. Вот он и молчит.
Но оказалось, что молчал мужик совсем даже не поэтому.
– К-как умерла? – пробормотал он, запинаясь. – Когда?
– Сегодня.
– Как это случилось?
– Ее задавила машина.
– Точно?
Судя по скорости, с какой собеседник выстреливал своими вопросами, вопрос жизни и смерти Варвары Сергеевны его интересовал необычайно. Поэтому Вика ответила:
– Все произошло у меня на глазах. А вы...
– Еду! – не дожидаясь продолжения, воскликнул мужчина. – Прямо сегодня еду! Завтра буду у вас. Может быть, уже сегодня!
И он бросил трубку. Когда Вика дозвонилась до него снова, то трубку никто не снял. То ли мужчина уже выскочил из квартиры, как и обещал, то ли был занят сборами и не слышал.
– Я так и не поняла, кто это был, – растерянно призналась Вика подруге. – Но, видимо, какой-то очень близкий Варваре Сергеевне человек.
– Звони по другому номеру!
– Может быть, лучше ты?
– Какая разница! – вспылила Мариша и схватила трубку.
Но по второму номеру в Пскове тоже никто не отвечал.
– Черт! – выругалась Мариша. – Что за невезуха! А что сказал тот мужик в Тихвине?
– Ты же все слышала!
– Все, да не все. Шуршало что-то сильно. Кто он ей?
– Этот мужчина? Может быть, родственник?
Пошли снова к Ване. Тот уже покончил с первой тарелкой рассольника, отставил грязную посуду в раковину и поедал теперь внушительный кусок картофельной запеканки. Девушкам присоединиться к застолью он не предложил. Видимо, ввиду надвигающегося на него гастрономического кризиса обычно не жадный Ваня решил быть экономным.
– Нет, – пробурчал он с набитым ртом. – Говорил вам уже, нет у нас ни в Тихвине, ни в Пскове никакой родни.
– Знакомые?
– И знакомых тоже нет!
Но кому-то Варвара Сергеевна в эти города звонила! И там ее отлично знали. Хотя, похоже, знали не с самой лучшей стороны. Но ведь знали, знали!
Однако от Вани в этом смысле проку было мало. И оставив его заедать свое горе запеканкой со сметаной и густой грибной подливкой из белых грибов и лисичек, подруги ушли, предупредив парня, что он может звонить им в любое время дня и ночи, если возникнут какие-то осложнения или же появятся новости.
Домой Мариша не слишком-то торопилась. Во-первых, потому что муж должен был вернуться со своего аэродрома только поздно вечером. А до вечера была еще целая пропасть времени. И, уж конечно, Мариша знала, чем ее занять. В этом мире существует столько вещей, куда более интересных, чем мытье пола или окон.
– Прогуляюсь по магазинам, – решила она. – Давно этим не занималась.
Вика с ней идти отказалась.
– Плохо себя чувствую, – пояснила она. – Голова все-таки болит. И в сон клонит. Так что я лучше домой.
– Как хочешь. А мне надо подумать.
– И для этого ты идешь по магазинам? – удивилась Вика.
– Да. Хочешь верь, а хочешь – нет, но самые интересные мысли мне приходят в голову именно там.
– Ну что же... Тогда удачи тебе.
Мариша помахала ей рукой и отправилась в путь. Если кто-то думает, что поход по магазинам одежды и обуви – это приятное и легкое развлечение,
За целый день Мариша успела побывать на пяти распродажах, где купила теплый вязаный жилет Смайлу на зиму, теплую же вязаную шапочку (пусть катается на лыжах!) и подарочный набор в виде шести водочных рюмочек, оправленных в гальванизированное серебро. И такой же графинчик. Все остальные пакеты принадлежали самой Марише. И вещей набралось изрядно.
Среди покупок была новая пышная юбка с воланами в цыганском стиле и узкий черный топик к ней. Было новое изумрудно-зеленое платье, которое (Мариша это знала совершенно точно) она никогда не наденет. Или рискнет один или два раза. Но тем не менее она его купила, потому что платье шло ей просто феноменально. И тот факт, что это было совсем не ее платье и чувствовала она себя в нем неуютно, погоды не делал. Мариша примерила его не меньше трех раз, ушла, потом вернулась, снова примерила, снова ушла, и наконец она его купила, чтобы перестать уже терзаться мыслями об этом платье и спокойно продолжить свой шопинг.
Потом она приобрела чудную сумочку из кожи под крокодила. Сумочка была тоже темно-зеленой и подходила к ее новому платью. Ну а раз уж была куплена сумочка, то пришлось купить в тон ей и туфли. Как же без туфель-то? И Мариша их купила. Правда, пришлось побегать, чтобы подобрать подходящий оттенок. Но зато, пока Мариша носилась по обувным магазинам, ей удалось купить по дешевке легкие тапочки, состоящие из почти плоской подошвы и трех разноцветных веревочек. Стоили они совсем уж смешную сумму, и Мариша не удержалась. Должна же она была себя как-то утешить, раз подходящие туфли все никак не находились!
Наконец нужные туфли были найдены. По дороге домой, уже вся обвешанная кульками, свертками и пакетиками, Мариша обнаружила лавочку, где продавалась всевозможная бижутерия. Там Мариша провела без малого полтора часа, просто потому, что не могла оторваться от стендов с переливающимися браслетами, сверкающими серьгами, причудливой формы кольцами и перстнями, перламутровыми подвесками и бесконечными цепочками.
И, конечно, с брошками она тоже зависла надолго. Броши с полудрагоценными камнями, с хрусталем, с кристаллами Сваровски, с эмалью и прочими ювелирными достижениями просто завораживали.
И все же Мариша выстояла среди всего этого великолепия. Она определилась наконец с выбором единственного украшения под свое платье. Им стал браслет из широких отполированных пластин какого-то камня. Он приятно грел руку и оттенял кожу. Конечно, можно было бы еще подобрать и серьги, и кольцо. Но в комплекте они не предлагались. А чтобы подбирать что-то самой, на это у Мариши уже просто не было сил.
Впрочем, как оказалось, их не было и еще на одну важную вещь, о которой она совсем забыла. Придя домой, она обнаружила там Смайла, который снова стоял в задумчивой позе посредине гостиной и созерцал ведро и упавшую на пол швабру.