Куда кого посеяла жизнь. Том II. Воспоминания
Шрифт:
Настала и наша очередь. В первой пирамиде, на счет «пять», меня забрасывали на верх. Я должен был там просто стоять, отдавая рукой пионерский салют. Затем мы делали проходку по сцене и, по команде физрука, строили вторую пирамиду. Все шло нормально. Встали, образовав «мост», центровые или «коренники», на остальные три счета пирамида сформировалась, и наверх выбросили меня. На счет «пять», я должен был поднять левую ногу назад и сделать «ласточку. Просто ласточку и все.
Когда Андрей Иванович сказал – делай «пять», я попробовал поднять левую ногу, но оказалось, что это сделать невозможно. Я мог делать, что угодно, но двигать ногами
Все жюри рыдало от хохота. Мои коллеги-акробаты не могли сразу распутать бесформенную массу из голов, туловищ и конечностей, что осталась от пирамиды, но постепенно уползали со сцены. Я из-под стола жюри благополучно пролез в дыру под сценой, отдышался и уже оттуда слушал заключение жюри. Нам – таки присудили тогда первое место, но пока все не закончилось, я сидел под сценой.
После праздников я еще с месяц ходил в школу другой дорогой, боялся встретиться с кем-то из коллег-акробатов.
Все меня понимали, но Андрей Иванович сказал прямо: «Понимаешь. Василь, пацан ты хороший, и акробат из тебя выйдет хороший, но только не в нашей пирамиде. Наши тебя не смогут выдержать…».
Десятиклассница Дуся, соседка наша, мощная была девочка, она с парнем, держала «центр», рассказывала моему дяде – «портному»: «Мы держали на себе всю пирамиду, смотрели вверх. А когда Вася сделал рывок ногой, – трусы у него – разошлись. Мы – не выдержали и все завалили. Только мы все видели, но этого оказалось достаточно».
С той поры, я надолго подружился со спортом, имел первые разряды по пяти видам, был победителем и призером спортивных соревнований на разных уровнях по различным видам спорта, а вот акробатом не стал. Так получилось….
«БРАКОНЬЕРЫ»
Браконьерами называют тех людей, которые ловят рыбу, отлавливают или убивают различных животных и птицу, в неположенном месте, в неустановленное время, запрещенными способами орудиями и – неразрешенных к промыслу видов. Все это прекрасно знают, но многие из нас, подчиняясь каким-то необъяснимым инстинктам или вполне объяснимым причинам, по доброй воле или вопреки ей, иногда тоже становятся браконьерами. В разной степени, конечно.
Браконьеры бывают всякие: одни – по нужде, другие – по образу жизни для роскоши, третьи-«в законе». Это самая опасная разновидность браконьерства. Это те, кто имеет возможность доставать всевозможные разрешения-лицензии, или просто носят в кармане вполне легитимное удостоверение какого-нибудь уполномоченного или инспектора по надзору, охране или чему-то еще. Такие никого не боятся, прут везде напрямую, стреляют и бьют все подряд, а если кто-то попадается им на пути, охотник или браконьер не их круга, тут же «принимают меры», конфискуют (себе, естественно), изымают, штрафуют и т. п… Они, понятное дело, – всегда правы. И, как правило, с ними работают в коррумпированной связке браконьеры-промысловики. Это главная убойная сила всего браконьерства.
Мне по жизни довелось видеть ужасающие по своей жестокости и бесчеловечности следы деятельности браконьеров, которым наплевать, извините, на все и всех, ради сиюминутной выгоды или просто снобистского понта.
Разлагающиеся двухсоткилограммовые туши белуг и осетров, по берегам Урала,
Трудно понять в такой ситуации, кто звери, а кто люди, но все это, к сожалению, имело место, да и сейчас имеет…. Не буду судить о том, чего (кого) не знаю. В одном абсолютно уверен: ни одной головы живности (дикой) за все годы жизни, сам не уничтожил. Не хвалюсь этим, просто констатирую. Но был и у меня в слободзейской жизни случай, который, хотя и с натяжкой, можно отнести к браконьерству. Я его привожу даже не в связи с темой, а как небольшую зарисовку из нашего сельского голодного детства.
Босые с апреля по октябрь, почти всегда полуголодные, живущие в основном на «подножном» корме, абсолютно безденежные, в заплатанных одеждах, мы, дети военных лет, вырастали назло всему. Без лекарств, без всяких подкормок и без какого-то прожиточного минимума.
Просто с середины мая, – переходили на зелень и тем жили. Черешня, шелковица, вишня, абрикосы, сливы, орехи, – до самой осени держали нас в форме. Естественно-ежедневно- на Днестр. Основной совокупный критерий (ценз), для пацана, желающего выйти на улицу погулять, был простым и понятным: переплывать Днестр, уметь кататься на велосипеде и …курить. Не знаю кто его придумал, но в принципе – это было правильно, по жизни. Освоил эти три направления, – ты полноправный участник улицы и можешь посещать места уличного сбора, независимо от возраста. Такие места были на каждой слободзейской улице. Возрастной разброс участников-6-7 лет. Все обязательно собирались, конечно, не кололись или что-то нюхали, как сегодня, но время проводили весело.
Младшие учились у старших, тому, что те знали. Одни уходили в армию, куда-то уезжали, подрастали и выходили на улицу – другие. Традиции поддерживались и совершенствовались. Условия жизни были близкими к естественным, поэтому, из полуголодных мальцов, вырастали крепкие, закаленные ребята. Плохому чему-то их своя улица не учила. Вроде бы мелочь- а многие ли второклассники сегодня, да и ребята постарше, рискнут переплыть Днестр? Да и кто им это разрешит, и кто их подстрахует из сверстников, многие из которых сами плавать не умеют!?.
Как я уже сказал- улица многому учила. На ней мы впервые узнали о свойствах того же карбида. И что с его помощью можно чернила превращать в воду, что часто делали в школе и, что с его помощью, можно устраивать небольшие взрывы.
В магазине карбид не продавали, мы «заимствовали» его в мастерских МТС и колхозов, делились и устраивали «ракетные» соревнования. Каждый искал себе консервную банку, затем накрывал этой банкой небольшую ямку, предварительно налив туда воды и насыпав или бросив кусочек карбида. Вокруг банки утрамбовывалась земля, и через время, когда карбид начинал шипеть, то есть – работать, к специально пробитому отверстию в верхней части банки, подносилась горящая спичка. Смесь взрывалась – банка ракетой летела в воздух. Среди ребят были разные мастера этого дела, которые рассчитывали и подбирали высоту банки, и уровень запального отверстия, и количество смеси, и т. п. У них банки с оглушительным грохотом летели вверх на многие метры. Затем все повторялось, как на соревнованиях.