Куда кого посеяла жизнь. Том VI. Романы
Шрифт:
Когда подошло время обеда, они вместе сидели на палубе, наблюдая, как купались и загорали отдельные отдыхающие, и тут Маша, вдруг спросила у ребят: «Мальчики, а вы не жили раньше в Вологде?. У меня такое ощущение, что я вас знаю с детства, вроде бы как жили в соседнем дворе!». Ребята даже как-то смутились, Григорий, так очень серьезно, но тоже, очень по-доброму, сказал: «Вы уж нас извините, девчата, но похожий же вопрос, я перед этим хотел задать вам и спросить, – не бывали вы раньше, в наших крымских краях?». Все вместе весело рассмеялись. Значит, думалось им, всем, – было у них, что-то похожее, одинаковое, и без всяких подсказок и напоминаний. Потом – все вместе, пошли в ресторан.
Когда Петр и Павел появились в ресторане утром, там, кроме администратора, в зале больше никого не было, потом они раньше всех покинули зал и их практически мало кто видел.
По большому жизненному счету, -увидеть две такие пары вместе, –можно было и не ехать дальше ни в какой круиз, а возвращаться домой, уже этого (Увиденного), хватило бы рассказывать на всю оставшуюся жизнь. Естественно, что абсолютное большинство пассажиров теплохода, сразу посчитали, что две эти пары, приехали из одного места и, наверняка, собираются пожениться, а не являются новобрачными, иначе бы не жили в разных каютах. Так решили многие, даже любители легкой жизни –Игорь и Жора. До самих же молодых, эта суть пока не дошла. И сестры, и братья, просто нашлись. Они чувствовали это, принимали и радовались этому чувству, но не могли дать ему объективную оценку, и с радостью отдались ему во власть, даже не пытаясь думать, в какую гавань приведет их этот случившийся жизненный, двух корпусный катамаран, разделить который на любые части, уже вряд ли получится. Поэтому они будут плыть дальше….
Глава тринадцатая
Иван уже несколько лет командовал тяжелым военным морским буксиром. Работал в Севастопольском военном морском порту, обслуживая нужды одного из подразделений Черноморского Военного Флота. Имел звание капитана третьего ранга, до этого -командовал, одним из сторожевых кораблей, служил достойно, был на хорошем счету у командования, и имел неплохие перспективы карьерного роста, пока не стал тем, кем стал. Он родился в 1945 году, уже после Победы. Сестра его, Анастасия, мать Григория и Павла, была старше его на пять лет, родилась за год до начала войны. Жили они тогда в Белоруссии. Во время оккупации, отец был командиром партизанского отряда, его мать -фельдшер и маленькая Анастасия, три года мыкались с ним по лесам и болотам. Дом их сожгли фашисты. Когда пришли наши, заболевшего легкими отца, перевели в степной Крым, работал он долгое время председателем сельсовета, мать – в местном медпункте. В сорок пятом году, появился Иван, а через десять лет -не стало отца. Иван рос заботами мамы и старшей сестры. Окончил десять классов. Как сына героя-партизана, его вне конкурса, приняли в военно-морское училище, в Севастополе, окончил его, нормально служил. Доверили командование сторожевым кораблем, женился, получил двухкомнатную квартиру, и все было нормально, до тех пор, пока не застал случайно дома жену, в постели с лейтенантом из политуправления Флота. Хорошо, что с ним был рядом его помощник, иначе бы Иван застрелил бы того политработника, а так – только два зуба выбил.
Но тот оказался чьим-то сынком, зафиксировал побои, пожаловался в особый отдел, жена свидетельствовала против Ивана, было быстрое расследование, и его спасла только прежняя безупречная служба. Оставили на флоте, в прежнем звании, но отправили командиром на буксир, как сам Иван выразился, –«заводить хвосты» приличным кораблям. И вот уже несколько лет, он этим и занимается. Живет один, с женщинами не дружит. Хватило и одной.
Особых проблем по текущей жизни не было, привык, питался на службе, не курил, иногда мог выпить с друзьями, но в меру. Он был настоящий белорус – степенный, думающий и неприхотливый, иногда- взрывной, но в пределах разумного. У них не только семья была такая, а весь род был такой. Крепкие, надежные, красивые ребята, и такие же представительницы женского пола. Примером тому могли служить его старшая сестра и два её сына, отправившиеся недавно в круиз по Черному морю.
Они-то отправились, а дяде своему, задали довольно серьезную задачу. Иван, приходя домой вечерами, перебирал привезенные ими золотые самородки и все думал и думал, что с ними делать, как правильно поступить,
Пришлось навести справки, связаться с ним и договориться о встрече. Наум встретил его приветливо, по-дружески. «Что, командир, твоя лоханка прохудилась, хочешь ремонт у меня сделать?!»-весело спросил Наум, обнимая Ивана, – «или что-то другое привело тебя именно ко мне?. Ведь просто так ты меня не стал бы меня разыскивать!». Иван рассказал ему про золото и попросил посоветовать, как лучше с ним поступить, и может он знает таких людей, с кем можно было бы договориться, исходя из сложившейся ситуации, без ненужных проблем. Потом показал Науму самородок. Тот удивленно посмотрел на него, долго перекатывал пальцами по ладони, любуясь этим сверкающим шариком, даже попробовал его на зуб, а потом –возбужденно сказал: «Знаешь, командир, если бы мне кто-то сказал, что в Балаклаве, сегодня, высадился десант инопланетян, я, возможно бы и удивился, но не так, как сейчас, узнав, что у тебя имеется в свободной продаже такой благородный металл! Я не такой большой знаток в этом деле, но, судя по внешним его признакам, это действительно натуральное природное золото высочайшей пробы. И сколько говоришь у тебя такого добра?». «Около двух килограммов, – ответил Иван. «Ого!
– не сдержался Наум, – так, говоришь, -его насобирали твои племянники, и других претендентов на него нет?». «Собирали другие, их уже нет, племянники –только его обнаружили»– пояснил Иван.
«Ну, это уже неважно, главное, по твоим словам, что за ним нет никаких «хвостов»– размышлял дальше Наум. Он не выпускал самородок из рук, как бы согреваясь идущим от него теплом и одновременно убеждая себя, что все, что сейчас происходит –происходит на самом деле.
Несколько минут помолчав, Наум уточнил, что золото находится здесь, в Крыму, что этот самородок –самый маленький из всех, а есть среди них и побольше спичечной коробки, и что ни Иван, и ни он сам, не знают –сколько все это стоит , а главное –пока не знают, что с ним делать дальше. Теперь, когда эта тайна приоткрыта, её надо растворить в пространстве и претворить в жизнь. Золото должно «переплавиться», превратиться во что-то другое, да, ценное, но легальное, не выходящее за рамки действующих норм и правил. Вопрос только в том, – как это сделать, да так, чтобы всем было хорошо?!.
Ивану он прямо сказал: «Ты понимаешь командир, в какую ситуацию ты меня втягиваешь своей новостью. Но раз ты обратился именно ко мне, значит, в меня веришь. Спасибо тебе. С этой минуты мы начинаем работать на доверии. Доверие у нормальных людей всегда ценилось выше любых расписок и договоров-поручительств. Гарантией в данном случае, может быть только слово, естественно, подтвержденное делом. Я постараюсь помочь тебе в решении этой проблемы. Но так, как это свалилось на меня неожиданно, да, наверное, и на тебя тоже, то дай мне дня два-три, уже на поиски приемлемого решения. Звонить мне не надо, просто –через трое суток, встречаемся на этом месте. Думаю, – к этому времени, какие-то новости у меня появятся. Образец металла, -я пока что оставлю у себя».
Они выпили по рюмке коньяка, обнялись на прощание. Теперь их объединяла не только традиционная морская дружба, но и общее дело, представлявшее на сегодня,– пока полную неизвестность.
Через три дня, они снова встретились. Наум выглядел бодрым, приветливо обнял Ивана и, сходу, объявил: «Все нормально, Ваня, образец твоего металла прошел соответствующую экспертизу, и подтвердил мои догадки –золото действительно высокой пробы, более 900 единиц. Надеюсь, и весь товар такой же». Иван сказал, что, скорее всего, это так, потому что весь объем был собран, хотя и в разное время, но на одном участке, он в этом не разбирается. Для него золото- есть просто золото.